И опять в башке этот странный гул —
то ль стишки писать, то ль уйти в загул,
то ль покинув чёртова колеса бадью,
завершить полёт, не сказав, "Адью!"
Вариантов много — и каждый из
них собою являет паденье вниз, —
ибо путь совершить наверх
мне мешают — и смех, и грех.
Правда, есть еще третий путь —
и, боюсь, мне с него уже не свернуть:
написать стишки — и уйти в загул…
Впрочем, я, как всегда, загнул.