Наше одноэтажное общежитие находилось в старом довоенном здании барачного типа, с одним единственнм охраняемым входом, но с несколькими заколоченными пожарными выходами. Там я поселился со своим долговязым напарником, Федором Загибайло, в тесной комнатушке с видом на огороженный задний двор, где зимой во всю чадила расписанная похабными рисунками кочегарка, а летом развешивали сушить белье наши молодые семейные труженицы. Были комнаты и попросторнее, но в них и жильцов набивалось до упора, а в нашенскую смогли впихнуть только две железные кровати, стол и один платяной шкаф на двоих. Это брат настоял, чтобы мы там поселились, почему именно, я понял лишь месяц спустя, когда в одну осеннюю субботу он попросил нас с Федей «оставить ему приоткрытым окно от нашего рая и погулять где-нибудь до вечера», вручив на двоих литровую бутылку венгерского кагора. Винцо мы с Федей сразу же дегустировали и удалились в разные стороны города, в поисках забав и приключений на свои мягкие и молодые еще части тела.
Я вспомнил русские буквы и за пару часов начитался крокодилов, аргументов и фак(т)ов в районной библиотеке, затем – настрелялся из воздушки в ДОСААФовском тире и, под конец вечера, купив себе пузырек лимонада, творожный корж и два пломбира, наслаждался ими в парке, наблюдаяя за прохожими и стаей голодных голубей, кормившихся из рук одинокого пенсионера...
А тем временем брат сумел уломать свою разгоряченную любопытством сударку и пригласил ее в нашу холостяцкую берлогу, на предмет более близкого с ней знакомства...
Когда мы с Федором вернулись из нашей вынужденной «командировки», никаких следов пребывания неоглашаемых гостей уже не было, кроме сладкого аромата женских духов или витаминизированной помады.
В воскресенье, найдя свою сменную простыню в использованном состоянии, я замочил ее в тазике с хлоркой, постирал хозяйственным мылом и вывесил во дворе сушиться. К моему удивлению, она там долго не задержалась, кому-то, похоже, сильно приглянулась и ее попросту умыкнули. Ну, да бог с ней! Такого добра с треугольными печатями на складе кастелянши навалом, спишем ее, как-нибудь, на амортизацию средств... гигиены.
Подобных «субботников» у меня до того случая не было. И после – также. Впрочем, однажды брат навестил нас со своей полюбовницей в канун Пасхи, пригласить на свой День рождения. Она смущалась, избегая смотреть нам в глаза, наверное из-за той самой простыни, я же наблюдал за ней, как завороженный – белокурая, румяная, пышущая здоровьем тетуся, лет примерно 30-35, в общем, годков на 10 старше своего ухажера и да, действительно, красивая, что-то в стиле "пышка на сеновале". Ее правильные пропорции лица и тела не могли, конечно, никого оставить безучастным. И я впервые позавидовал мужской удали неугомонного кузена! Его тоже можно было понять, - после рождения второго ребенка супруга ему редко давала к себе приблизиться и всю свою любовь переключила на воспитание болезненных деток.
Брат попросил меня прийти вместе с Варей (так красавица представилась), как с нашей, якобы, бухгалтершей, чтобы его жена ни о чем не заподозрила. Моя главная задача, помимо завсегдатого родственника-громоотвода, - поухаживать за ней и не давать даме скучать.
- Ну что, согласен, малОй?
Мне надо было бы отказаться от такой роли, но что-то в моей голове торкнуло и я кивнул безраздумно, разомлев весь в пунцовой улыбке.
(продолжение по ссылке)
http://www.stihi.ru/2018/05/28/3110