"Но темнота тебе в окошко звякнет
и подтвердит, что это вправду – ночь."
И. Бродский
I.
Тихо. Ночь. Рассвет – неблизко.
Глаз без сна гвоздём торчит, –
только слышно – в рукописной
книжке что-то шебуршит…
В час, когда изнеможённым
объявили «спать пора»,
что не спится им, рождённым
странной прихотью пера?
Дальше – больше, будто в поле
в ожиданье ворожбы –
лепет грома, – бредят, что ли? –
перебранка в пол-губы:
II.
– Времена пошли такие,
между пишущих людей
объясненье аритмии –
то пиррихий, то – спондей…
– Перебдел тут явно автор,
не прочувствовавший звук…
А беременность метафор,
рассосавшаяся вдруг?
– Посмотрите, – обо«вши»вел,
а берётся поучать!…
Тут – намеренья большие
и серьёзные – Печать!
III.
– В горле хрустко нездоровом…
– Губы ль сыпью обметать…
– Уложили слово к слову
на Прокрустову кровать!
– Век я буду подзаборник,
век мне в рот не брать «Шабли»,
всем – тика;ть, покуда в сборник
нас силком не упекли!
– Гой вы, tempora и mores,
стыдно вам сплеча рубить,
поимейте, братцы, совесть,
чтоб родителя судить!…
IIII.
Приумолкли словопренья,
как с командой «руки вверх!» –
свето-звуко-представленье
заискрило – фейерверк!
Звон и сверк времён Батыя,
степью льющихся в орде,
словно сабли – запятые,
пики острые – тире…
И под плески огневые
культи букв, огарки слов
на пол сыплются живые
позвонки былых основ…
V.
Мёл всю ночь. Когда очнулся,
одолевши тяжкий труд,
носом в рукопись воткнулся –
слово к слову – изумруд!
Как рождение с разбега,
как прощальная кутья,
Слово – Альфа и Омега,
Вход и Выход Бытия…
Дал Бог, ересью не тронут,
я по жизни предпочёл
век молиться на икону –
на Божественный Глагол…
Апрель 2006