Тишина. Улица. Без пяти закат

Илья Александрийский
Тишина. Улица. Без пяти закат.
Все надписи вокруг гласят.
Купи. Рассрочка. Недорого.
И я понимаю что это обман немного.

Сижу на скамейке в парке.
Думаю о своем без запарки.
А вокруг деревья цветут, птички поют.
В общем даже в воздухе веет любовь.

Вроде весна, уже 4 часа дня.
А я все сижу по сторонам глядя.
И неосознанно замечаю,
Как ты с бумажным стаканом, с рисунком чая.

Идёшь вдоль аллеи, для себя ты гуляя.
Видимо, о чем мечтая.
Идёшь в наушниках, музыку слушая,
Идёшь потихоньку, меня не замечая.

Села ты рядом, балетки сняла.
На скамейку ножки аккуратно убрала.
Книжку из рюкзочка доставая,
Оглянулась, удивлённо посмотрела на меня.

Не подметил в этом ничего удивительного,
Ведь внешность у меня на любителя.
Нет, ни в лице, ни в коже дело,
Прикол лишь в том, что сделал я с телом.

Забиты тату мои рукава.
Слева тайфун, справа ураган.
На пальцах слова,
С английского переводя - "черт да!"

Эта фраза описывает меня на все сто.
Поэтому хватит обо мне, здесь сказано все.
А что о ней, о ней...
Она из стаи белых лебедей.

Идеальная. Блондинка. Невысокая. Беспредельно красивая.
Нежная. Нетронута. Прилежная, изумительно осторожная.
Каждый представил из вас свой идеал.
Поэтому и о ней теперь я замолчал.

Вот и сидели мы так часа полтора,
Переглядывались порой, я смотрю, то она на меня.
Я как будто забыл все слова,
Хотя далеко не пуста моя голова.

Но вдруг она начала собираться,
Видимо, ей уже пора смываться.
А я боялся, как ребенок боялся.
Но с последними силами собрался.

Решил сказать: "Привет" - ей скромно.
И уже касаюсь ее плеча томно.
Тут поворот, которого все ожидали.
Я проснулся в диком жаре и ужасной жажде.

Вот и нет ее рядом, и я чист кожей.
Я уже не тот счастливый прохожий.
Она была лишь ведением,
А я уже ее полюбил с нетерпением.