Забронзовев в языческой весне
Не понимая что же происходит
Подвинемся, приблизимся тесней,
Уже плывут по небу чайки лодий.
Не обойти друг друга нам ни в чем
Мы целились и попадали метко
И все таки в тумане дремлет чёлн,
И наст скрипит, как панцирная сетка.
Помилуй бог, помилуй прокурор,
Пока мы тут забвением торгуем,
Где славят чайки не морской простор
А гибельную свалку городскую,
Другие берега открыли мы!
Мы прижились на ломаном бетоне
А рукописи не горят, не тонут,
Благословен полёт воскрылий их.