Однажды жил был Синий Миг. Это был волк. Так товарищи его прозвали за шерсть отливающую синевой и некоторое сходство с тем свечением неба, что бывает во время дождя и грома. Когда-то он был молодым, сильным и кровожадным волком. Как и всё молодое. Запах добычи пьянил его. Нет, он никогда не был первым в стае, но волки любили его. За красоту и грацию движений. За умение молчать, когда другие волки рассказывают свои захватывающие волчьи истории. За умение выбрать нужный момент, чтобы прыгнуть и впиться клыками в шею добыче. За то, что он не хотел быть первым. Ел последним, уступая очередь более слабым и нетерпеливым.
Ещё это был очень странный по волчьим понятиям и потому одинокий волк. Он любил цветы, ночное небо и книги. Называл охоту драматическим недоразумением. И говорил, что настанет время, когда волки перестанут есть кровь и мясо. Что они будут варить уху и научатся печь пирожки с курагой. И что люди станут волкам друзья.
Глупые, дикие волки смеялись над ним. А особенно острые на язык шутники уверяли, что Синий опять покушал ромашек с одуванчиками на той поляне, где зайцы ночью косили траву.
- Та ну вас!- Синий Миг не любил растолковывать очевидные вещии и, спехом собрав умные книжки и спрятав очки, отправлялся куда-нибудь в чащу, чтобы пообщаться с шелестом листьев и тишиной.
- Удочки забыл!- улюлюкали вслед ему глупые молодцеватые волки, обнажая белые клыки. Мало кто в стае хотел его понять.
Лишь одна Лунная Песня- молодая волчица, тайно вздыхала о непонятном волке. Видимо, ей нравилось всё непонятное и необычное. Когда она слышала знакомую мягкую поступь Синего, слышала знакомый запах жёлтых книжных листов, гербария и осеннего дождя, её лапы неожиданно теряли силу и каждый волосок на молодом упругом теле вставал и дрожал в сладком упоении. Казалось, что если Синий Миг сейчас подойдёт к ней и лизнёт своим горячим, сладким языком по носу - она умрёт от восторга.
Но Синий Миг вновь и вновь проходил мимо, немного прижав уши и боязливо косясь на Песню зелёным грустным глазом. Песня была слишком молода и хороша для него. Он искренно и вполне справедливо считал, что она достойна лучшего . Да и вообще, Синий никогда не был особенно дружен с волчицами. Он не знал, о чём с ними говорить..
А Песня знала.