Реки текут под луной, на луне...
живая вода неживая земля
какое мне дело? все это - лишь я -
себя разбросал по углам бытия
себя искусал искусил как змея
я был обезумевшей глупой водой
бежавшей в прекрасное никуда
углем догорала святая звезда
и ад освещала- ее, - то есть - мой
я был прекратившей движенье землей
и чувствовал топот тяжелый чужой
я чувствовал холод спускавшийся вниз
огонь вдалеке но не чувствовал жизнь
теперь оживают шаги и слова
земля как вода - не жива не мертва
и не осязают всю звездную мощь
моя пустота и мои день и ночь
* * *
не жалко времени не жалко тишины
бессмысленной как талая вода
ведь если дни твои озарены
не важно чем, и приведут куда
сейчас потом - бессмысленно гадать
не жалко мира что лежит вокруг
и различим едва-едва опять
ведь если различаешь сердца стук
и твердость или дрожь безумных рук -
ты вправе и любить и презирать
* * *
обидчивая молодость
сама себя творит
храня от зла и холода
свой драгоценный стыд
и бережет сознание
от тяжести чужой.
и обладая знанием
насколько мир большой
бывает направляемой
рукой по глади дня
и столь же нескончаемой
как молодость моя
* * *
хорошо что слов
не хвататет вновь
и не все из них благословенны
хорошо что зло
быть своим смогло
и поэтому теперь бесценно
хорошо что вздох
не услышит бог
проходя по улице весенней
хорошо что смог
хорошо что бог
слышит все поскольку он ничейный
* * *
все пройдет разноцветной пустой чередой
все цвета в ней сольются в один цвет густой
белизна твоего разноцветного дня
и моя темнота - обе лишь для меня
все пойдет изменяясь пойдет без конца
не бывает не будет прекрасней лица
я искал тебя некогда и созидал
созидал и создал И вошел в черный зал
* * *
все под солнцем живет все под солнцем цветет
открывает свой малый и средний рот
и вбирает неяркий солнечный свет
и о счастье мечтает которого нет
а над солнцем цветет непонятый бог
он устал от спокойствия без тревог
и в счастливых глазах его - красота
и в воздушных лугах его - пустота
бог скажи нам где ширится та страна
что не нами подсолнечно заселена
что не рядом с тобой но тобою видна
и тебе словно сад твой ценна и нужна
бог ответил Ответ повторил ...
* * *
луна растворилась в воде
вода убежала наверх
колючей ехидной звезде
себя показал человек
он был и растерян и наг
и не понимал зачем
высокая сила ума
такой созидает плен
и не было у него
пути иного чем путь
ждать новых безумных вод
спасаться и вновь тонуть
* * *
земля твоя такая как у всех
и сад твой от других неотличим
и сам ты одинаковый как смех
живешь жуя чужие калачи
но тот кто это сам осознает
приходит к пониманию себя
и с этой точки зрения полет
равняется движению червя
и потому не следует искать
особенных отличий или сходств -
твоя неповторимая душа
придет к тебе быстрей когда ты прост
* * *
мы сегодня иные иные
сознаем небеса неземные
а обычное небо на землю
равнодушно глядит нам не внемля
мы сегодня иные пустые
забываем прощаем простили
и ничем и никем не ведомы
строим злобного слова хоромы
слово слово и вот уже ада
приближаются сны и преграды
и растет поливаема ядом
доброта - никому не награда
* * *
все только смех и ветер. на ветру
стоит весна в асбестовом бору
и камень леденеет поутру
и продолжают умную игру
машины механизмы и их труд
ничем не озаряемая быль
где пыль поднявшись вверх затмила мир
и где туман окрашивает свет
и горе подытожено для смет
и сущее внутри у красоты
чудовищной такой как я и ты
летим же вниз летим Идем наверх
но все лишь смех и ветер ветер смех
* * *
стояли города в пыли и шуме
лениво архитектор наблюдал
как в их изображаемость большую
вливается сомнения сигнал
как жители порой порвав надежды
вдруг начинают не любить себя
и побросав с высоких крыш одежды
кричат что жили плохо да и зря
как дни их чередой идут напрасной
и нет похоже череды иной
как гадость ближним дарит сердцу радость
и мутных вод колышется застой
вот так все это видел архитектор
не торопясь в подробности вникать
а кто-то рядом или даже сверху
все чертежи копировал опять
* * *
голова твоя легка
как воздушная вата и осень
рядом с ней облака
превращаются в цифру восемь
ты идешь и стоишь
закрывая собой все проходы
между ними гашиш
собирают извилистые народы...
все. теперь нет пути
обратно после этого слова
и никак не найти
речевого хода такого
чтобы им донести
что за всю свою жизнь
табака и того не курил простого
* * *
сжимая время в сумрачных руках
идет бредет большой товарищ страх
и каждый многократный господин
хоть раз но будет перед ним один
мотоциклетка зашумит в углах
широкой ночи
чернота из рам
пойдет по очи...
ну хватит хватит мы то вот пока
нормально обуваем дурака
и разгоняем всяко облака
а стих не очень
* * *
покричал пошумел всех убил на словах
и ушел превращаться в тоскливый стыд
словно дерево выросла голова
из обид беспочвенных и земных
и решил что теперь выбор только один
помереть отыскав среди яда яд
и пошел словно сам себе господин
на базар покупать его денег не взяв
* * *
ядовитая осень вольется во все что прозрачно
и отыщет глаза твои и вспомнишь ты
о печали и истине своей неудачной
о полете и тяжести красоты
и вся жизнь что осталась внутри тебя станет
зарастать тонкой пленкой грядущего льда
но того чтоб ее коснулось дыханье
ты и сам не захочешь уже никогда
* * *
реки текут под луной на луне
все исчезает и гибнет в волне
все возвращается нет ничего
что не являло себя до того
стынет огонь на земле под землей
мы согреваемся чтоб стать водой
чтобы в иной непонятной стране
снова идти по зиме и весне
слышишь меня? я твой брат и твой вор
ты без меня не найдешь ничего
кроме того что похоже на свет
кроме того что не хочешь узреть
свет льется вниз поднимается вверх
и исчезает услышав твой смех
но все равно тебе И оттого
все остальные не видят его