Эй, ты! Ты меня же ведь слышишь?
Ты! Грустная девочка в этой толпе,
Становишься с каждым днём ты лишь тише,
Как будто бы тонешь в горящей воде.
Ты ищешь себя по бульварам пустынным,
На крышах, в подъездах, но всё ни о чём...
Все мысли о том, что будем мы тленны,
О том, что по сути живём все «потом»...
Потом всё настанет, потом будет лучше,
Потом мы добьёмся, потом поживём.
Всю жизнь мы не знаем, что всё только хуже
Мы делаем сами, лишь ждучи подъём.
«Хотим всё и сразу, - идя под мостами,
Девчонка та думала, - так и живём;
Мечтаем о дЕньгах мы, выгоде, славе,
И каждый всегда о чём-то своём.»
Но то — лишь мечты; понимает не каждый,
Само что в мгновенье не сбудется всё,
Что всё это станет навеки бумажным,
Пока доказать не решишь, что твоё.
Мы вечно спешим, чтоб в итоге стать кем-то,
Стабильность была чтоб и где-нибудь дом.
На всех, кто «другие», мы смотрим лишь скверно,
Украдкой шипя: «Кем ж ты будешь потом?»
А те-то «другие» - совсем не иные,
Такие же люди, как каждый из нас.
Отличие в том, что они не «слепые»,
Что ценят в жизни они каждый час.
И может не всё у них в жизни стабильно,
И может ты скажешь: «Жизнь прожигают».
Твои воплощают мечты они. Сильно
Страдаешь лишь ты, они жизнью играют.
Рискуют, живут, улыбаются смело,
Бегут, вспоминают и строят себя,
А ты сидишь в офисе, строчишь умело
На клаве, шепча: «Почему же здесь я?»
И знаешь в итоге, поняв ты всё это,
Не значит, что станешь счастливым ты вмиг.
Ты помнишь девчонку, что гуляла по свету?
Она — не девчонка давно, а старик.
Нет, не была она той, что бежала,
Жила, улыбалась, от счастья кричала,
И той, что лишь дико жизнью играла.
Она не была ей. Она прозябала.
Она поняла, что бессмысленно было,
Всё то, что пришлось в жертву ей принести,
Ей было за 70, но она не забыла,
Что счастья она не видала почти.
Она поняла это, но было уж поздно...
Она прожила ещё пару недель,
Ведь это было теперь очень сложно -
Бессмысленно жить. Завершался апрель...