когда мне
захотелось поцеловать ее,
на часах было 14:36.
но я, потянувшись, пролил ее чай.
на столе чашек — две.
за столом разговоров — ни счесть.
лето в мыслях и за окном,
мы улыбаемся, пьем,
говорим
и немного хотим вино.
когда мне
захотелось обнять ее,
на часах было 14:39.
но я, потянувшись, чуть не свалился со стула.
«с этим надо что-то делать» —
подумал я
и отодвинулся в угол.
на кухне неловкая тишина,
и тихий сдавленный смех.
я, стол, она.
когда мне…
когда мне
захотелось сказать ей что-то особенное,
на часах было 14:40.
потом
я решительно сделал глоток
и подавился чаем.
«легко стать шутом, —
думал я. —
это нечаянно.
это нечаянно».
когда мне
захотелось признаться в любви,
на часах было 14:44.
собравшись,
нарушив тишину в квартире,
я отодвинул кружку подальше,
поправил стул,
сделал вдох
и забыл слова.
просто смотрел, не моргая,
словно на божество.
«ты простой парень.
ты — простой парень!
а она — божество».
божество!
когда мне…
она легонько на цыпочках подошла,
я, задрав голову, посмотрел,
вернее, почувствовал,
как разрывается сердце,
но стало легче.
и просто так, не спеша,
руки опустив на плечи,
губы прижав
(а сердце-то, сердце:
«аля-улю!»),
поцеловала
и на часах было…
на часах…
на часах…
выдохнула:
«люблю».
вот так.