Видимо, начать придется издалека. Сначала книги не было. Была страница из какого-то журнала 70-х годов, где были напечатаны три эссе - «Хор», «О лежании в постели» и «Сияние серого цвета». Наследство бывает разным, не так ли? И в памяти остались удивительная легкость текста и тонкая ирония. А книги не было. Стояли в библиотеках, изредка мелькали в книжных магазинах рассказы про отца Брауна, и Честертон был кем-то между Конан Дойлом и Сименоном. Был тем, кем на самом деле, по сути своей, не являлся.
Книга появилась на полке в 2000 году. Это было сокровище, приобретенное случайно, провезенное через добрую половину страны, сокровище, на которое никто не претендовал, но от того не ставшее менее ценным. Это было (и есть) наслаждение словом. Если можно сказать о книге «вкусная», то здесь это будет вполне уместно. Правда, вопреки правилам, куплен был пятый том собрания сочинений, но надежда на то, что эссе издадут отдельной книгой, была ничтожно мала.
Когда-то Честертон написал своей будущей жене, что перевернет журналистику, сделав ее поэзией. Воистину, ему это удалось. О да, в наше время сложно представить себе газету, где могли бы напечатать эссе, да еще и с названием, вроде «В защиту фарфоровых пастушек». Читатель жаждет фактов, у него нет времени, он глотает информацию и отдыхает на пустых сплетнях. Эссе перебрались в книги, и подчас выглядят занудными моралистами. А журналистика превратилась в смесь статистики с аналитикой. Но что говорил об этом Честертон?
« Мне хотелось бы также, чтобы в начале или конце газетных статей была помещена краткая ссылка на те обстоятельства, при которых создавалось нетленное произведение. К примеру, читаем заголовок: «Привьется ли биметаллизм в Австралии?» — и ниже мелким шрифтом: «Омнибус, второй этаж» или любое из тех мест, где мы, журналисты, большей частью и проводим нашу кропотливую исследовательскую и статистическую работу. Предположим, открывая какую-нибудь лихую утреннюю газетенку, мы читаем заголовок, набранный аршинными буквами: «Последние новости. Сражение под Пинг-Хо продолжается. Свидетельство очевидца». А в указанном месте сноска: «Кондитерская «Эй-би-си», Стрэнд». Точно так же заголовку «Следует ли старым девам выходить замуж за вдовцов?» предшествует примечание: «Трактир «Лебедь и Слон», 12.15», и так далее. В случае необходимости более пространного комментария имело бы смысл прибегнуть к системе легко узнаваемых сокращений. Так, например: «Как завоевать Англию? П. Г. Д. Д.» (Приморская гостиница. Дождливый день) или «Буддизм и немецкие пессимисты — сравнительный анализ. З. Д. О. Р. Ц.» (Загородный дом. Обои в розовый цветочек). Подобные сокращения, несомненно, украсят наши статьи, придадут им особый колорит. Сама Природа окрасит их своими нежными красками, как окрашивает она цветы и вино.»
Можно было бы подумать, что написанные в начале прошлого века эссе утратили свою злободневность, но согласится с этим сложно. Ибо некоторые идеи, возникшие сто лет назад, вновь кажутся актуальными, и ироничный голос Честертона спорит с ними и призывает задуматься. И, уж поверьте, читать эссе «О комнатных свиньях» в разгар моды на домашних мини-пиггов – истинное удовольствие.