Лабух

               
В книжной полке медали - тусклым отблеском славы.         
Ближний круг – по запросу, лабушьё-фрайера.   
Ритуальная шняга, в полторы - две октавы,         
кормит серые будни - от жмура до жмура.

Помня встречные марши, смотрит выпукло-впукло,
сквозь балконные двери, на заломанный клён,
(мощно, зримо, весомо, словно Храмовый купол)
поцарапанной медью, полковой геликон.

И с того же балкона, (если в меру дерябнуть)
постаревшая Муза заглянёт всякий раз.
Снизойдёт потихоньку, чтобы душу царапнуть
и слезою очистить засивушенный глаз.

После пары протяжных, характерных дифтонгов,
сгруппируются губы… И сосед, старый жид.
Лабух, (выпрямив спину) что-нибудь из Армстронга,
на заветном корнете, виртуозно вонзит.

Серый кот на подушке спрячет жёлтые зенки.
Промурлычет тихонько свой любимый вальсок.
Из под жёлтой афиши, на заляпанной стенке,
залабает на скрипке одинокий сверчок.

И красиво сойдёт, по ступеням заката,
первородный огонь, с отголосками тризн.
В ритмах ранней весны, выбивая стаккато,
следом скатится дождь в опустевшую жизнь.