Кажется, меня ждёт поражение в гражданских правах.
Вместе со всеми, кто проживал во время войны в отдельных районах Донецкой и Луганской области, в случае возвращения этих районов в Украину, естественно.
Лишение нас избирательных прав активно обсуждается в Украине.
Фактически я там не проживаю, но не оформлял документы переселенца, ибо унизительно и те 15 долларов в месяц, которые положены переселенцу, не спасут отца русской демократии.
Не то чтобы я искал здесь сочувствия, хотя если кто посочувствует, я возражать не стану.
У меня здесь другое.
Со мной происходит всё, что пережили мои предки за 100 лет, но не по отдельности, а всё вместе.
В 90-е изменилось название города, области и страны, где я жил.
Изменился общественный строй.
Из советского человека я превратился в помещика и капиталиста – ну, так получилось.
Куда делся Комсомол, не соображу. Вроде никто не объявлял о его самороспуске или запрете, но я, слава богу, перерос 28-милетний рубеж и автоматически выбыл.
Затем случилась революция, меня раскулачили, потом – война.
Я стал беженцем, потом – эмигрантом.
В каком-то смысле я теперь ещё и остарбайтер, потому что живу в России, где у меня волчий билет.
И вот новость! Я стану лишенцем.
Конечно, всё это происходит с поправкой на вегетарианские времена – в сравнительно человечной форме, но, по сути, с жуткой точностью.
К чему меня готовят?
Что ещё забыли?
Честно говоря, я знаю, чего от меня хотят.
Им нужен новый «Доктор Живаго» или «Хождение по мукам».
Короткие заметки и стихи не помогут, хотя я пытаюсь переморгать.
А ведь знаем мы эти штучки – трамвай не приходит, пока ты ни прикуришь, но три затяжки сделать не дадут.