СЛУЧАЙНОЕ ПОСЕЩЕНИЕ СТРАНЫ БОГОВ ПИЦЯНЬ
(О чём не говорил Конфуций)
В «Истории Династий Северных» (1) есть предложенье:
«Монарха голова Пицянь три чи (2) аж составляет,
Сам он ещё живёт, и до сих пор не умирает…»,
Такое утвержденье вызывает удивленье.
Во время императора ещё Канси правленья
Фан Вэньму из Чжэцзяна плыл на джонке в океане,
Подхвачен ветром был, попал в бурлящее теченье,
И отнесён к земле был, неизвестной, утром ранним.
На берег высадился, там стоял дворец высокий
С написанной табличкою «Дворец царя Пицяня»,
Фан в страхе на колени пал, он слышал ещё ранее,
Что есть где-то такой дворец чудес в стране далёкой.
Но никогда попасть сюда он не питал надежды,
Мечтая лишь царя увидеть в золотой короне.
К нему двое приблизились в раскрашенной одежде,
Ввели в зал, где царь с головой большой сидел на троне.
Его корона на большую бочку походила,
Свисали драгоценности с неё вниз как гирлянды,
Слегка качалась борода и шум производила,
Пред ним склонилась челядь, ожидаючи команды.
Спросил он Вэньму, он ли в местности Чжэцзян родился,
Да – тот ответил, всё ещё под впечатленьем чуда.
Сказал царь: «Нужно миль пять сотен тысяч плыть дотуда -
Большой путь возвращенья, лучше ты б здесь поселися».
Затем он пищу предложил ему, в которой были
Все зёрна риса, как плоды жужуба по размеру,
Вэньму имел в магическую силу царя веру,
Пав на колени, стал просить, его чтоб отпустили.
К слуге царь повернулся и сказал ему: «Милейший,
Вот видишь, для людей не будешь мил, как ни пытайся,
А ну-ка случай приведи царя Паньгу (1), первейший,
К тому же и законный, и сравнить с ним постарайся».
Вэньму спросил, услышав это, в страхе поклонившись:
- «Так сколько ж императоров Паньгу на свете было»?
Сказал царь: «Срок в сто двадцать тысяч лет царя, продлившись,
Вновь начинается с нуля, как новое мерило.
У неба и земли нет ни конца, и нет начала,
Поэтому идет в движенье время бесконечно,
Как только обнулится, начинает всё сначала,
Так как правленье императора Паньгу здесь вечно.
Сто миллионов императоров Паньгу уж было
На сей день, и они ко мне с визитом приходили,
Чтоб выразить почтение, подарки приносили,
Но я не помню точно, сколько их в стране всех жило.
Есть нечто в этом мире, что мир этот не меняет.
Вы знаете «палингенезиса» слова значенье?
Это - возврат, давно утраченных свойств проявленье,
То, что спасает нашу суть, к себе нас возвращает.
Секрет «возврата» Шао Юн (4) раскрыл при Сун правленье,
Жаль, что никто сказать не может, что бог возрождает
Мир каждый раз по той же схеме, как был при творенье,
Как создан был он им, и ничего в нём не меняет.
Причина, что занёс тебя ветер сюда, такая:
Чтоб ты потом мог объяснить о том всему народу,
Что бог велит им сохранять всегда его природу,
И помнить, чтоб берёг её - вот истина простая»!
Вэньму не понял, что Великий царь в виду имеет,
Сказал царь: «Спрашиваю, почему лишь виртуозы
Счастливыми живут? Их лучше в мире солнце греет?
А слабые несчастливы, и в жизни льют лишь слёзы?
И почему одни, заслуживая наказанья,
Наказаны, другие же расплаты избегают,
Хотя на Небе для всех лиц едино воздаянье,
Но есть и ненаказанные, ведь и так бывает?
И почему власть у одних, другие ж не имеют
Её на небе и земле? У смертных и бессмертных
Её нет, хоть они за дело общее радеют,
Творя добро, но всё напрасно, и без мер, ответных.
И почему одни, трудясь, бессмертье получают?
Другим же и в трудах такое благо не даётся,
А красоту имеет кто, несчастным остаётся,
И почему судьба так плохо всё распределяет?
И почему у одарённых жизнь всегда плохая?
А у бездарных - нет, им всем сопутствует везенье.
Одних вылечивает почему вода простая,
Других вылечивает насыщенье, объеденье?
И почему затменья солнца и землетрясенья
Имеют как всегда неумолимые законы,
И даже люди те, кто обладает просветлением,
Спастись не могут, им мешают разные препоны.
И Небо почему, наказывая, осуждает
Других всех, только не себя, и так всегда обычно?
Хоть все ответственностью руководствуются лично,
Но справедливость, как обычно, не во всём бывает».
Вэньму не мог ответить, и тогда царь сам продолжил:
- «Увы, событья в мире все случаются случайно,
При первом же творении, когда весь мир наш ожил,
Сто двадцать тысяч лет тогда прошли необычайно,
Тогда творителем всё напряжённо создавалось,
Из космоса энергий, всё как бы случайно было,
В пол-освещении иль в полумраке развивалось,
Что-то успешно, что-то очень плохо выходило.
В квадратную иль в круглую всё форму помещалось,
Как капли водные, что на землю кругом ложились.
Как дети в шашки наугад в игре, перемещалось,
Такие вещи, все случайные, и получились.
Как там бы ни было, таким путём мир создавался,
И получилось, как неизменяемая книга,
Иль монолитный блок, который и таким остался
На время жизни всей до окончательного мига.
И если мир подвергнется когда-то разрушенью,
То Император Неба книгу передаст другому
Паньгу, чтоб мира нового он начал возведенье
По плану, предусмотренному на Небе такому,
Без изменений в соответствии с такой доктриной.
Исключено где человеческое намеренье,
Так люди в спешке вечно заняты своей рутиной,
Способны режиссировать лишь кукол представленье.
От этого успех, провал, искусность или грубость,
Которые в их руководстве часто возникают,
И предопределяются заранее, как тупость,
Но только жаль, они об этом никогда не знают».
Вэньму тут понял и спросил: «Вот как я разумею:
Всегда одни события, везде одни народы,
Трёх королей, пять императоров сейчас имея,
Имели то же самое и в прошлые мы годы?
Двадцать одна история записана в событьях.
Эти истории когда-то в древности случались,
И вот сейчас истории опять все повторялись,
Так значит, обладаем неизменным мы все бытием»?
Кивнул царь головой (5). Пока они так говорили,
К ним тихо скромно подошёл слуга с книгой открытой,
Написано где было на странице вязью, витой:
«В третьем году царя Канси на волнах приносили
Ветра в страну Пицянь Вэньму, рождённого в Чжэцзяни.
Открыл природные он тайны предопределенья
Всем людям в мире, с кем по жизни был знаком он ранее,
Они судьбу узнают, после Вэньму возвращенья».
Вэньму благодарил с поклоном прежде, чем расстаться,
И вдруг расплакался. Спросил царь: «Почему ты плачешь?
Через сто двадцать тысяч лет мы вновь будем встречаться,
Ты не изменишь ничего и не переиначишь».
Затем он улыбнулся и сказал: «Я ошибался,
Прости! И слёзы твои есть в предопределенье,
Расплакался ты и в тот раз, когда со мной прощался,
Ничто не изменилось, как и в прошлом возвращенье».
Вэньму спросил о возрасте царя, слуга ответил:
- «Был царь в то время наш рождён, когда Паньгу родился,
Тот, первый, что создал весь мир наш, и его царь встретил,
Потом Паньгу тот умер, тысячу раз возродился».
Затем Вэньму спросил: «Но, если царь не умирает,
А если мир исчезнет, то куда царю податься»?
Сказал ему царь: «Моё тело может распадаться,
Так как я – из песка, ну, а песок везде бывает.
Поэтому не разрушаюсь я при разрушеньях,
Всегда присутствую везде в пространствах протяжённых,
Способен в пустоте терпеть любые я лишенья,
Могу собраться вновь в условиях определённых.
При полном разрушенье всегда в пыль я превращаюсь,
Все занимаю разрушенные места в пространстве,
Из пыли же опять в себе я к жизни возвращаюсь,
Живя, я знаю жизнь и смерть в их вечном постоянстве.
Я не могу сгореть в огне и утонуть в потоках,
Лишь ветер злой способен унести меня далёко,
Рассеиваясь, чувствую себя я одиноко
Среди небес и бездн глубоких, и больших истоков.
Всегда один я, жду рождение Паньгу веками,
Когда родится он, то неизбежно расставанье,
Так нахожусь всегда я меж землёй и небесами
Дни нескончаемые, я весь в вечном ожиданье.
Пока не уничтожен любой повод для несчастья,
Случится, несомненно, то, что и должно случаться,
А если всё разрушено, то нечему остаться,
Не важно, солнце светит или же ненастье.
Когда всё уничтожено, последнее пространство
Пред нами разверзается, стаёт песком и пылью,
Я занимаю место в нём, и это постоянство
Никак уж не меняется, ни порастает былью.
Огни всех бедствий, что у вас, меня здесь не сжигают.
Потоки никакие унести меня не могут,
Лишь ветер злой меня уносит и со мной играет,
Я одинок здесь в пустоте, как перст подобен богу.
Меня швыряет в небесах он в выси и все дали,
Заносит в бездны тьмы и глубочайшие пучины,
Устал я от него, скитания меня достали,
Но никогда я не избавлюсь от моей кручины.
Всегда я одинок был, ждал кого-либо рожденья,
Ещё до Паньгу, кто создал мир, ждал, как он родится,
Так утомительно жить сотни тысяч лет в движенье,
И знать, что сотни тысяч лет ещё всё будет длиться».
Сказав так, он вздохнул, на небеса Вэньму поднялся,
Потом, плавно спланировав, на землю опустился,
Но вскоре он с царём на долгие года расстался,
Сев в свою джонку, и в обратный путь домой пустился.
Чрез месяц Фан Вэнь-му в Чжэцян, свой город, возвратился,
И рассказал всё Мао Си, тот говорил с собою:
- «Я знал, что всё в жизни предопределено судьбою.
Но лишь сейчас, рассказ сей слушая, в том убедился».
Пояснения
1. История Северных Династий – «История Северных Династий» - «Биши» составлена в период династии Тан историком Ли Янь-шу. В этом источнике не отражено королевство Пицянь, которое описывается в «Официальной Истории Южных династий» - «Наньши».
2. Три чи – приблизительно 1 метр. Пицянь - в «Ляншу» эта страна упоминается как часть камбоджийского королевства Фунань. Там говорится, что в восьми тысячах китайских миль (приблизительно 4000 км) от Фунани лежит это королевство, где рост короля составляет 1,2 чжана (приблизительно около пяти метров), и все его жители имеют высокий рост. Также в источнике «Цзянхуаян» это королевство упоминается в связи с легендой о Паньгу: «Я слышал, что страна Пицянь находится за морем. Там жители все высокого роста, и я слышал, что в королевстве хранятся архивы старинного Паньгу».
3. Паньгу – мифическая фигура, появившаяся в период первозданного хаоса, обычно представляется как примитивное существо, мохнатый гигант с рогами на голове в одежде из меха. Согласно легендам о Паньгу, самым значительным мифам Китая, он выполнял задачу сотворения мира, отделяя энергию Инь от энергии Ян, орудуя своим гигантским топором, и создавал Землю (с тёмным Инь) и Небеса (со светлым Ян). Разделив их, Паньгу остался между ними и долго отталкивал небо от земли. Эта работа продолжалась 18 000 лет. Вначале не было ничего во Вселенной кроме бесформенного хаоса, затем Паньгу создал праматерь Нюва, которая и явилась прародительницей первых китайцев. Миф о Паньгу был впервые озвучен Су Чжэном (220-265), даосским автором трактата «Саньву Лицзи» - «Календарь трёх августейших персон и пяти императоров».
4. Шао Юн (1011 – 1077) – другое имя, данное при дворе, Яофу, получил посмертное имя Шао Кан-цзе, философ династии Сун, космологист, поэт и историк, который оказал большое влияние на развитие нео-конфуцианства. В основном изучал он «Классические Перемены», интересовался нумерологией и космогонией, являясь автором трактата «Хуанцзи цзиши шу», согласно его теории цикличности, от основания мира прошло 129 600 лет, в которых прослеживается 12 небесных циклов, каждый из которых имеет 10 800 лет, где имеется 30 периодов по 360 лет, а в них 12 сроков по 30 лет.
5. Здесь приводится главный вопрос отношений между ответственностью и судьбой. Но ответ не имеет полного удовлетворения и только придаёт особое значение человеческим возможностям понимать осуществление реальности: всё предопределено судьбой. Эта история доказывает, что всё предопределено, и человек не может изменить свою судьбу. Хоть человек и может изменить предопределённые события, только потому что Небеса позволили ему это сделать, и они действуют с судьбой, заключённой в человеке, что позволяет ему изменить некоторые события в его жизни.
Власов Владимир Фёдорович