Мы в детстве жили - не тужили.
И дело всё, наверно, в том,
что мы росли на рыбьем жире,
не на аптечном,
на речном.
В той речке отражалось небо
в летящих крапинках зари.
Как воробьи горбушку хлеба,
клевали ноги пескари.
Мы их таскали увлечённо,
аж прутья-удочки в дугу.
И бабы Лизы кот учёный
болел за нас на берегу.
Улов несли попеременно
в одной,
затем в другой руке
в солдатском,
хоть и не военном,
но настоящем котелке.
Мы рыбу поровну делили,
неважно - сколько кто поймал.
И, сдав улов,
уже без силы
я залезал на сеновал.
Без одеяла и подушки
там засыпал, как на пуху...
А для меня
в литровой кружке
варила бабушка уху.