на пряжке

Александра Герасимова
-1-
пришли в половине пятого
/на выход!/
в котомке мель
закатный пунец залатывал
оконной холстины щель

прощанию час не выдался
покуда судим –
один
над чашкой кофейной высился
очерченный паром нимб

покорно ступил с порога и
был в каждом движенье твёрд
и сладостно пчёлы трогали
цветки
и рождался мёд

-2-
а прежде чадила лампочка
в железной ладони бра
он сцеживал безостаточно
до сухости у ребра
свой сок
и купал в нём лезвие
сухого карандаша
и жарко бумагу резали
зловонно свинцом дыша
безвременные и прошлые
остуженные землёй
и волосы им ерошили
пресыпанные золой
их матушки побелевшие
солёные как моря
и он их ловил
прореживал
и сбрасывал якоря
в сердца их такие алые
как вишни в ином саду
и звонкие зёрна падали
в надежде что прорастут

-3-
о как горячи стенания
в глухих четырёх стенах!

и трещина разливанная
ползёт меж больничных плах

где известью потолочною
пресыпало табурет
он зверем стал одиночкою
унюхавшим арбалет

он угол свой замурованный
ощупывал плотью лап

о как в разорённом логове
острее иглы игла!

-4-
и снится –
стоит он маленький
за чудищем лопуха
и видит
смеётся маменька
пьёт солнечный сок ольха

и волос седой всё крутится
у женской тугой скулы
он кличет
/мамуль! капустница!/
журавлик! курлы! курлы!/

да только она не слушает
не видит –
всё смех да смех
и нет её вдруг –
дремучая
чащоба
и тонкий снег

и мёрзлые корни скручены
в узлы будто змеи в ком
проржавленными уключинами
древесный взвывает сонм

и в этом бессвязном гомоне
всё чудится на родном
/красивая птичка –
дома мне
расскажешь
потом
потом/

-5-
распахнуты веки в чёрное
по ноющим скулам пот
и словно бы улей с пчёлами
звенит голова –
/идёт!/

и дверь отворяя набело
роняя на кафель хрип
дебелая и одряблая
по-сестрински говорит –

/вставай!
а ну живо!
сучий сын!/
мотает его в тряпьё
бессонны в ночном часу часы
поёт соловей поёт

-6-
она причитает
/птенчик мой!/
промакивает лицо
о фартук
и сруб бревенчатый
закатным горит пунцом

/куда же его?
за что ж они?/
и рушится на софу
галдят сквозняком встревожены
листы на сухом шкафу

и кофе на дне эмалевом
остужен и недвижим
в девятом часу без малого
в нежизнь обернулась жизнь

-7-
и полдень звенел несдержанно
и вишни рождала ветвь
нехоженно да неезженно
кругом занимался цвет

и пел соловей в ольшаннике
и мёдом сгущался свет
и будто бы слышалось
/маменька../
и
/маленький мой../
в ответ