Маме.
Прислонилась к берёзе белой.
Бусы белые на груди.
Озарилась улыбкой несмелой.
Что-то ждёт тебя впереди ?
Вот сидишь на скамье садовой
С белой веткой жасмина в руке,
В белом платье,с причёской новой,
В белых туфельках на каблучке.
Ни воланчиков,ни кудряшек.
В скромном облике простота
Среди белого поля ромашек
Ты стоишь,земному чужда.
Ну а это кто там,в перчатках,
Галстук-бабочка,ол-ля-ля !
На пробор причёсанный гладко
И уверенный томный взгляд...
Я смотрю и смотрю подолгу:
И вот этот чужой человек
Мне по крови,тебе по долгу
Нам роднёй пришёлся навек.
Ты любила его безмерно,
Несмотря ни на что,до конца.
И поэтому мне,наверно,
Надо в нём признавать отца.
Ведь сидела же я когда-то
У него на родном плече.
Разве я в нелюбви виновата ?
Что терзаться теперь ? Зачем ?
Вот стоите вы под берёзой,
Вот сидите вы у ручья.
И на снимок падают слёзы
От обиды. Не за себя.
* * *
Была любовь. Я это знаю.
Она была. Она была.
В то изумительное лето,
Когда в садах сирень цвела.
Неслась волшебная карета
На крыльях розовых любви.
И белой ночью до рассвета
Соревновались соловьи.
Она была,хвала Природе.
Рука в руке. Глаза в глаза.
Но кто сказал,что всё проходит ?
О,это кто-то злой сказал.
Другая перешла дорогу.
То был какой-то страшный сон.
К чужому устремясь порогу,
Тебя в беде оставил он.
Я много лет всё бьюсь над этим,
Как мог он клятвам изменить,
Как мог он жить потом на свете,
Как смог тебя переступить !
А ты всю жизнь в душе хранила
Слова любви,его слова,
Ему предательство простила,
Его лишь одного любила
И с этим в мир иной ушла.