Свистят они, как пули у виска…
Роберт Рождественский
Он приезжал сюда почти каждый вечер,
когда длинные, оранжевые лучи
нежно ложились на бардачок и плечи.
Он отключал телефон, вынимал ключи…
Воздух пьянил – округа слегка качалась.
Чёрные тени ползли вдоль прямых аллей.
И там, где весна понемногу кончалась –
из-за угла, минимаркета, двух тополей –
весь в железных карманах громыхал трамвай
по стальному маршруту №17-ть,
и размеренно резал пустой каравай
городских, не подсвеченных декораций…
Нет, он давно уже не мечтал управлять
этим транспортом с легендарным номером,
поворачивать ручку и вслух объявлять,
и ключами греметь, мучаясь с гровером.
Он и Лену не ждал с полвторого до двух, –
уплыла давно в Аргентину с «мачоми»…
Тополя повзрослели – появился пух,
да чего там пух… вот и бриться начали!
Просто, в этой истории, старой как Мир,
есть семнадцать поездок в забытые сны.
И летят, словно трассеры, окна квартир
в эти странных семнадцать мгновений весны…