Предупреждали вас, не суйтесь на восток.
Ведь ты же с денницей пришёл
от неба дьявола кровавым,
Пришёл, когда земля спала,
от бед и горести усталой.
Нет ты не знал!
В змеиный день хана придёт
от твёрдых рук славянского начала.
Вы братьев собирали всех своих,
кто в помыслах едины были.
Набат и колокольный звон по ним звучит,
где дух не покорён, и непокорна сила.
Для них для всех, для всех для них,
которые до дней цветущих не дожили.
И не дошли, не до любили, на бранном поле отслужив.
Набат по вам, по всем по ним звучит.
Тот голос приводящий в дрожь влекомый,
в отчаянье превратился в месть и злобу.
- Мне очень страшно, мама, я боюсь.
Под небом вороны с громадными крылами,
как птицы мерзкие со чёрными крестами,
ревут истошно прерывая детский сон.
И гром разносится и стон.
Кто говорит, что мы забыли?
Измученных героев с поля брани,
замёрзший и голодный Ленинград,
Освенцим,Севастополь, Бухенвальд.
Что в нас теперь иссякла божья сила.
И как они тащили на плечах.
Под канонады пушек залп, приказ.
Одни из первых, кто в рядах,
шпана дворовая, она в сражениях и в боях.
Так не познавшие любовь и страх
Младые пацаны, безусые, невинные герои.
Рвались в прорыв, на штурм.
Одни из первых, кто в рядах.
Никак ты с этим не поспоришь.
Так и остались все лежать
на безымянных нивах в полумрак.
Не говорят об этом в двух словах,
кто без вести пропал у нас.
Где вещий прах и братские могилы,
кто своею смертью жизнь дарили.
Ты небо нам отдал, солдат,
И вечен твой огонь в сердцах у нас.
А в мире про тебя забыли.
Чьё подымалось знамя на Рейхстаг.
Как нас с коричневой чумой сравнили.
Потомки ваши среди нас,
продажной швалью встали на показ.
Что там у них? Да и у нас.
Поганит в этот злобный час. Забыли!
Когда с цветами на "Ура" встречали вас
Когда на улицах там всех рыдали,
Не разделяя, где она? Победа!
На западе или востоке, где звезда,
сияла всем она. Победа!
И шорох ветра прошептал весне.
Кружился в мае во счастливой кутерьме.
От радости летел и пел под облаками.
В дань павших лился майский дождь из слёз.
Всё это будет погодя потом.
Пока от пота гимнастёрки не стирали.
По сотни километров, тысяч вёрст,
своею грудью проложили, пропахали.
И проклят ими этот страшный сон,
у них в тревоге и печали.
Который до сих пор у них живёт.
В сердцах дедов, оставшихся живыми.
И плачут города разрушенных руин.
И девочка во с не рыдает.
-Послушай мама я боюсь!
На небе вороны с огромными крылами.
И эта девочка всё помнит наизусть.
И это девочка запомнила на память.