Когда родился я, то мать
расстроил и отца:
труд им с пеленок поднимать
шута и подлеца.
Я так глядел на Божий мир,
как будто уже знал,
каким гнильем накроют пир,
дерьмом нальют фиал.
***
Кого, родитель, упрекнем
за узы, грех родства?
Я приведен враждою в дом,
изменой естества.
Грудь материнская полна,
сочится от щедрот –
насколько примирит она
с собой мой хищный рот?
***
Бесенок плакал и скулил –
готовился принять
для испытанья темных сил
крещенья благодать.
Но поп блудил и в храм входил
с тяжолой головой,
он чем-то теплым покропил,
меня снесли домой.
И, первой ложью осенен
из тысячи скорбей,
я был неверием спасен,
глядел в мир веселей.