Одеваю голые слова,
чтобы не стыдились и не мёрзли,
в мешковину или в кружева,
в саржу или в мех с коротким ворсом.
Вот они толпятся у ворот,
вот они галдят над самым ухом,
вот они стоят, разинув рот,
что твои проказливые духи.
Обшиваю их который год,
а поток нисколько не редеет.
Ведь, когда портной в тиши уснёт,
кто им в целом свете порадеет?
Выпускаю в жизнь их. Ну так что ж –
полнится земля стихом и слухом…
Пусть их окропит хрустальный дождь,
пусть им одуванчик будет пухом.