Не заплачу, не закричу, не выверну
Свою жизнь наизнанку, как порванную пижаму.
До того отболело, что я бы сказала вымерло!
До того пересохло, что я бы сказала ржавое.
Не забуду, не вспомню и попросту нет! Не выскажу...
Я заставлю молчать или корчиться от бессилия.
Было много кустов, до единого, каждый выстрижен.
Стало бестолку жить, стало все кровожадно синее.
Горла поперек встало гигантской костью.
Продырявило насквозь, силком не вынуть.
Всё нутро - просквозило паршивой злостью,
До того ненавистно, что лучше сгинуть.
Стала выше крепче, сильнее, яростней.
Стал упрямый взгляд и вконец бессовестный.
Передохли бабочки в животе от жалости.
До конца и края...
Передохли полностью...