У ведьмы нет друзей – и ни к чему.
Она самодостаточна, как вечность.
Но люди всё идут, и ведьма лечит,
из тел и душ вытравливая тьму.
Не оттого, что ей несчастных жаль –
порой и нет желания, а надо
от силы избавляться. Муки ада,
когда буравит огненный кинжал
избытка волшебства. И впору выть
от боли, молчаливо проклиная
свой странный дар. За что она иная?
«Да где вы, люди?! Жду вас… волчья сыть!»
Остатки добрых сил – на бурелом.
Вокруг ее избушки пышет зелень.
Лесные твари, те, кто еле-еле
был жив от ран, – здоровый и бегом.
Так долго продолжалось, но сейчас
как будто стены мира подкосились,
и трещин сеть, и как-то всё не мило.
Планета, распахнувшая запас
щедрот бездонных, чахнет. Бьет озноб,
болезненно вздымая ураганы.
И рвутся перезревшие вулканы,
выплескивая лавовый потоп.
Людские хвори вспухли, как назло.
Толпой идут. Но ведьма Землю нянчит.
А ту корежит, загнанную клячу,
летящую в пространстве тяжело.
Тогда себя до дна опустошив
во здравие планеты (легче стало),
упала ведьма маленьким кристаллом
на ту, кого любила от души.
Земля затихла? … Сразу не понять.
И будет ли кристалл ее защитой,
решит судьба, – от нас она укрыта,
крадется за туманами, как тать.
Ну а кристалл надеждой окрылен.
Ему бы гроздь подобных на подмогу,
чтоб излечить планету понемногу
и утвердить гуманность, как закон.