Непросто жизнь родителям давалась.
Уже почти от свадебного дня
Семья с разлук и с писем начиналась.
Потом со встречи, а потом с меня.
Не расстилалась чудо самобранка.
Всё достигалось потом и трудом.
И повторялись будни спозаранку.
И было счастье в доме молодом.
Пусть жили без нахрапа и не сыто,
Без помощи, без своего угла,
Имущество - лишь детское корыто,
А мама брата вскоре родила.
Вдвоём в коляске плыли мы, как в лодке,
Смешные любопытные птенцы.
Мать улыбалась радостно: погодки,
А так похожи, будто близнецы.
Ей отдыхать случалось очень редко -
Хозяйство, школа, дел невпроворот.
Соседки ей: - Ты, Нэлла, как наседка,
Да слава богу, муж не пьёт, не бьёт...
Отец... Отец мой детством не балован:
Семья большая, трудные года.
В нём детского столь мало было, словно
Он от рожденья взрослым был всегда.
Но вот не задохнулся же от гари
Послевоенной бедственной поры,
Смышлёный, добрый белокурый парень,
Весёлый заводила детворы.
Писал стихи, был в баскетболе метким,
Всего ж сильнее книги он ценил,
В которых карандашные пометки
Я после очень часто находил.
Любовь к нему пришла, завоевала,
Умчала в окрыляющий полон,
И матери моей инициалы
Над новыми стихами ставил он.
Не все мечты сбылись. В житейском море
Осталось мало места для стихов,
И иногда в серьёзном разговоре
Печаль укрыта сдержанностью слов.
Прошли года... Так только говорится -
Они летели косяками дней,
Когда всё тяжелее крылья птицы,
А встречный ветер жёстче и сильней.
Таких ветров немало им досталось,
Зато судьба попутных не дала,
И потому осенняя усталость
Морщинами на лицах пролегла.
Я знаю, что порою до рассвета
В тревоге глаз сомкнуть не может мать.
Я знаю, что отец не стал поэтом,
Чтоб мог поэтом сын когда-то стать.
И у любви, у жизни нет границы.
Жаль одного - таков закон земли -
С годами тяжелеют крылья птицы,
Как будто годы к крыльям приросли..
1984 г.