В ночь, когда папоротник зацветёт,
Ты никуда не пойдёшь.
Примешься ждать, а обратный отсчёт,
Будто бы к горлу нож.
Тошно и тяжко… Кто б подал воды,
Кто бы сорвал цветок?!
Ах, смельчаки, до побед и беды
Равный отмерен срок.
К другу старинному сядешь впотьмах –
Руки не в силах петь:
Только Она окрыляла взмах,
Пряником с Ней лишь плеть.
Думал ты: счастье – в свободе. Что ж,
Правда, ты угадал.
Только не знал, что она – не ложь
И не набитый зал,
Не украшения, трон, не венец,
Дамы – по пять на дню…
Это тупик, фиаско, конец, грязью по алтарю.
Ты среди платьев, духов и балов
Так и не смог понять:
Не измеряют терпеньем любовь -
Узник решит бежать.
Так и случилось: среди пустоты
Лишь клавесин и стул.
Нет вдохновения, к чёрту листы
Брошенных партитур!
Вдруг твой внимательный конвоир,
Серый сменив сюртук,
Мягко пригладит седины, и
Громкий раздастся стук.
Твёрдой походкой войдёт Госпожа -
Точно как в двадцать пять -
Папоротник вручит, к столу
Чая велит подать.
Молча посмотрит в очи твои,
Как при рождении мать,
Руки положит на клавесин,
Но не начнёт играть,
Чтобы ты сам вспомнил нужный аккорд,
Чтобы хоть в чём-то - сам!
Флот затеряется между широт,
Если сложить паруса.
Взглянет ещё раз – дыру прожжёт,
Чуть ли не испепелив.
В сердце мелодия оживёт
И напоёшь мотив.
Руки легко подхватят его,
С клавиш сметая пыль.
И позабудешь про зов снегов,
Счастья распив бутыль.
03.06.2016