Запах рассвета, цвет приглушённый неба,
Хруст корки свежего хлеба
И продолжительность лета
Я уносил с собой в полиэтилене пакета,
Кого-то, похожего на меня, за створками кабинета
Всегда оставляя на койке.
Среди ворохов фотографий сродни пересмешнице-сойке, хамелеонову платью, теряются лиц овалы.
Дрожащие памяти пальцы ломаются - сталь и скалы, и недостаток кальция.
Трясутся колени Антея, антенны гудят и нити стальных проводов темнеют на города сталагмите.
Я помню, в залог своё имя не раз оставлял за чарку, а полное крови вымя в груди все ждало доярку.
Ударные волны мая внутренняя Венеция ловила, рыдали сваи, пригоршнями сестерции сыпали боги, мысли хватали слова за крылья. И все, замерев, встали под радугой, полной пыли…
Мятной конфетой, свободой где-то с полтретьего, влюбленности дикой кометой и всем, что теперь “ретро” - полиэтилен пакета полон. Ничто не вечно.
Просто чуть выше небо.
Просто чуть ниже плечи.