Спи дитя, колыбелью тебе будут тени, колыбельной вороний гомон.
Пока ночь крадётся к востоку, тревожно сжимая узорные ножны,
Обезглавить новорожденное утро, мир под светом так полон страданий.
Спи дитя, пока грусть растеклась над озером, окружённым полем кипрея.
Вода поглотила небо, и длинные лапы елей были её убранством.
Тумана тончайший саван, обнимал высокие сосны,
Пока свой скрежещущий голос обнажал хохочущий ворон.
Перед тем как броситься наземь, камнем из древней царской короны,
Что швыряют от злости в стены, от симптома переворота власти.
Разметался вихрями перьев, его слёзы янтарные брызги,
Его сердце рассыпется сотней алых ягод брусники и волчьего лыка.
Корни рёбра, а почва мясо и большое влажное сердце,
У этого старого леса, под этим мертвеющим солнцем.
Спи дитя, пока твой разум подобен цветкам лунарий,
Твою шею увьёт ожерелье из янтаря, костей и металла.
Твои руки воплощенная нежность, от которой хочется плакать,
И которой мне так не хватает, под этим дневным кошмаром.