Привыкаю с балкона глазеть на чужие пиры,
приглашают не редко, но нет интереса к загулам.
Иногда вспоминаю - мы были царями горы,
и крутили кульбиты, слетая по склонам сутулым
на любых пустырях. Кто удержится - тем и почет.
Это время прошло, мы теперь генералы на свадьбах.
Я гляжу, не таясь, может линия пересечет
заоконный пейзаж. Оборвать бы её, оборвать бы,
и дожди прекратить - надышать, а потом протереть
одиночества суть - генеральскую суть приглашений.
Никуда не пойду, не растрачу последнюю треть
на чужие пиры, на ненужные сердцу мишени.
Пустыри заросли и не помнят уже ни о ком,
а царями горы - привидения прошлых баталий.
Покрасневшее солнце уходит в закат кувырком,
и вороны под вечер о главном орать подустали -
повоюем ещё! Мой балкон, ты моя цитадель,
пировать недосуг, выходного пособия нету.
Вот наметятся планы в течение пары недель,
и пойду воевать, на удачу подбросив монету.
Что ж была-не была, ненадолго покину балкон,
покорю пустыри, но не горы - царей не осталось.
Ляжет солнце на плечи клеймом златотканых погон,
я легко их несу - не к лицу генералам усталость.
Даже если дожди, даже если дорожная грязь
к сапогам прилипает. Подтянут, подвижен и прыток,
я смотрю на чужие пиры, ничего не боясь,
тихий сеятель астр, поливатель своих маргариток.