В огонь и в воду — друг заторов.
Лишь бы «нажраться», без затей,
Пришёл закоренелый Боров,
Отец своих больших детей.
Всегда за место годный к бою,
Он многих хряков был жадней.
Он всю «семью» вёл за собою
К «кормушке», что ему видней.
Визжал: «Вперёд! За мною, братцы!
Дорогу верную нашёл!
К корыту надо подобраться!
Всем сразу станет хорошо...»
Вострил «изодранные» ушки,
Поправ этический закон...
Так рвался яростно к «кормушке»,
Как будто голоден лишь он!
Шёл по телам, как по ухабам,
«Семью» к «кормушке» так тянул,
Что потоптал ногами слабых,
А равных — рылом оттолкнул!
О счастье! Наконец добрался!
Поскольку всё сожрать не смог,
Он, до икоты, обожрался,
Что телом прямо в пищу лёг...
Кто ухватил — жирел немного...
У прочих — голод... Просто срам!
Толстел наш Боров, хрюкал строго:
«Ужо я поделюсь! Я дам!»
От жиру подвело здоровье,
Он ни на что не стал похож...
Лежал, стонал, не двигал бровью,
Негодный даже и под «нож»...
МОРАЛЬ:
Он лёг в корыте, как в постели...
Вокруг смеялись все подряд:
«Ну, что ты, Боря, в самом деле —
Свинячьим рылом да в калашный ряд!»