На бег светил рассчитано дыханье,
Как на мою печаль – воспоминанье –
О миражах мечтать не запретишь, -
Мы сами, что огни иллюзиона,
И туфелькой первичного бульона
Всплывёт постапокалипсиса тишь.
Над нами посмеётся Уроборос,
На лезвии меча застынет волос,
Всё повторится, но – наоборот –
Сбегаю, уменьшаясь с каждым шагом,
Ни тени, ни ристалища под флагом,
Ни случая нечаянных щедрот. -
Как роща осенила листопадом,
И пруд зацвёл, и не сыскать наядам
Источник, водопад, водоворот, -
Всё смолкло, как под тушью или лаком,
Один побег ольхи остался лаком,
И скудно загораживает грот. –
А там – подобье каменной скамейки,
И смальта, что охвостье канарейки,
И неподвижен лиственный узор,
И небо, потерявшее заплаты,
Не замечая горестной утраты,
На людях не задерживает взор.
А мы стоим, как статуи, у пруда,
И поздний вечер кажется отсюда
Началом и предвестником конца, -
Прекрасное стремится к разрушенью,
И прошлое окажется мишенью,
Соломенной вдовою без лица.
Ожить, не дожидаясь звездопада? –
У пруда и у сада есть ограда,
Но холодно и слишком далеко –
Рассудок ценит логику – напрасно, -
И небо на минуту вспыхнет красно -
Как девочка в испачканном трико.