танго

Бур Карабасов
Аргентинское социальное танго это импровизация от начала до конца. Когда двое, иногда совсем не знакомых людей становятся в пару, никто из них не знает заранее, что он будет делать. Это невероятное приключение, и очень быстро привыкаешь к кайфу неожиданного. Обычно танцуется танда из 4 мелодий, 12 минут, но чувства при этом абсолютно настоящие. Тело не может лгать, да и нужды в этом нет. И мужчины, и женщины идут за кайфом. За кайфом друг от друга. Это осознается полностью каждым.
Свобода и кайф.
Я долго ловил ее взгляд. она красивая и востребованная, хорошо двигается, в красивом платье. И вот наши глаза встретились. Она не смотрит в сторону, улыбнулась в ответ. Отлично! Показываю глазами в сторону танцпола. Она едва заметно кивает.
Не мешкая иду к ней, все время уверенно держу контакт глазами. Улыбаясь предлагаю руку. Мы идем к ронде.
Объятье. Опытные партнерши держат плотный контакт. То есть она прижимается грудью ко мне. Большой, маленькой, она делает это без раздумий и с удовольствием. Такой жест должен быть вознагражден, и я буду мягок и очень аккуратен с ней.
Почему то танец мне всегда представляется в полумраке, хотя освещение достаточное почти всегда. Наверно потому, что нам не нужно ничего видеть, не нужно никуда смотреть, кроме как внутрь другого и внутрь себя. Приятно смотреть на красиво идущую женщину со стороны, но чувствовать ее движение, ловить каждый момент касания ноги с полом, то как она переносит вес с ноги на ногу, как работает ее спина, как плывут бедра, как смягчаются колени, как вытягиваются бока на скрутке, это все невероятные ощущения, и описать их не просто, можно сказать, что я чувствую правильную грацию упругого движения всех ее мышц и тела целиком. Я знаю, что она двигается совершенно по всем законам механики и земного притяжения, и чувствую точность этих законов и ее абсолютное владение ими.
Внимание рвется между инициативой ведения и этим завораживающем живым чудом, что находится у тебя в руках, отзывчивом на малейшее прикосновение, влюбленном в музыку, в танго, и немного в тебя.
Тем временем движение затягивает, движение, рожденное из движения, бас дает четкий ритм, скрипки вольяжничают, фортепиано рассыпается стеклянными бусинами, сладкий тенор из 1940х  сожалеет о разбитом corazon, а пары двигаются как бы в невесомости, иногда зависая в многозначительных паузах, стопа ставится к стопе, направление шагов приходит неизвестно откуда, и спирали вращений иногда заканчиваются ее «мммм…».
Когда лента танца иссякает в руке, удачно поставленная точка рождает ее непроизвольный смех.  Еще несколько секунд я могу держать ее в объятьях, а потом я должен отпустить ее.