Она приходила – пацанка, не девушка!
В джинсах, в кроссовках, в проклёпанной куртке,
И ты ей молился оборванным дервишем,
Взглядов её подбирая окурки.
Она ж убивала, как выстрел обреза,
Она упивалась негаданной властью,
И в клочья летели обрывки апреля,
И май застилался завесой ненастья!
И сердце бросалось в инфаркты до срока,
И разум хрипел умирающим зверем…
Да, ты сознавал, что она катастрофа,
И звал ее снова, себе же не веря.
Она же с мальчишкой умчалась на байке.
Ты понял, что это – конец, отлученье!
И ты от отчаянья выл, как собака,
Но вопль твой похож был на вздох облегченья...