М. 2

давай, опустоши меня полностью, не оставляя места чуткой слабости, дикой горести. я забываю ощущение робости, когда отрываю ноги от земли, паря в невесомости второсортной повести, что каждого сжигает изнутри. я дома, в гнёздышке свитом чистыми пальцами, свитом прощением светлым, теплом, кану в беспамятство, но едва ли заметно. уложите в кровать меня мамины руки, звуки июля окутайте магией ночи, пусть бестолковая мания к пропасти уснёт под прикрытием искусственной почвы. почвы искусства, и чувства с пробуждением найдут другую дорогу к выходу из глупого тела. вкусно - не вкусно, сложно - не сложно - неважно, до притязаний личных нет никакого дела. как надоело кичиться своей нелепой смелостью. и где сейчас она? стоит смеётся надо мной, над мнимой моей зрелостью. смеётся, что так много возложила на себя. я повторяю, повторяю, повторяю после каждого пореза на душе «усни и всё забудь, начни с нуля, заканчивай ходить по краю, иначе танец оборвётся на ноже, не коснувшись Рая»