Какой Я, к чёрту, «Господин!»?
И Ты, я думаю, не боле!
Не ощутил в коварном слове
Поганый запашок сословий
И злой намёк, что Ты – «…один!»?
Ты, обольстившись лестным словом,
Взяв роль глупца, что слову рад,
Лишь свой хребет подставил снова
Под плеть дельца, «Электорат!».
Вон Господин наш, кто всё может,
В мошне которого не ноль!
Ишь! Как смеётся с наглой рожей,
Какую нам оставил роль!
Теперь, уж вы не обессудьте,
В его семью ( Фамильно! В род!)
Всё, что урвал (украл по сути!)
Навечно это перейдёт.
И капитал на капитале
Лишь довершит разрыва брешь.
Ах, да! «Об этом не сказали!»
Но для чего своя-то плешь!
Мы-то домаемся! А дети?
Они что - тоже «Господа!»,
Когда однажды на рассвете
С петлёй их вынут из пруда,
Лишённых средств существованья,
Проклявших жалкий жребий свой
И жизнь за вечные страданья
В борьбе с врождённой нищетой?
Ну, чьи они-то «Господа!»?
Самих себя? Да, ну? Бог с вами!
Такая скверная беда
Не разразится с господами.
А вот для нас судьба одна,
И мы её признали сами:
Объедки с барского стола,
Хоть и зовут нас «Господами!».
Нет! С господами жизнь не сваришь,
Не разожмут они клешней.
И слово гордое – «Товарищ!»
Забыть - предательства страшней!
1998 г.