А первыми уйдут толстые
А первыми уйдут толстые,
И не потому, что много едят,
А потому, что они - толстые,
И их сразу съедят.
Вторыми уйдут рыжие,
А рыжих у нас - страсть!
Не то чтоб рвачи или выжиги,
А просто не наша масть.
За ними уйдут гомики
И педики заодно,
Их всех посадят на «омики»,
Закроют и пустят на дно.
С триумфом уйдут воины,
Исторгнув победы крик,
Как лучшие части убоины
Их купит любой мясник.
А воинские начальники
Уйдут по цене другой:
Их всех приравняют к чайникам
И выгнут им носик дугой.
Без шуму уйдут идейные,
(Вернее, их всех уйдут),
Поскольку они - идейные,
То шуму не создадут.
А с шумом уйдут глупые,
По пьяному, без оков,
Им выделят полк с трубами
И много грузовиков.
И разные-разные лица
Исчезнут с портрета страны...
За ними исчезнут птицы,
Поскольку не станут нужны.
Умчит ветерок осенний
Пройдясь колесом по струне,
И тихо сощурится гений
Со снимка на белой стене.
А нам еще мерить версты,
И жить нам, и весело петь...
…А все-таки жаль толстых,
Которым не уцелеть.
Леонид Сергеев 1990 год
Толстых съедят последними,
Не потому, что много сала,
И назовут консервами.
А потому, что вкуса мало.
Красивых съедят первыми.
И большей частью из зависти.
Хотя назовут жертвами,
Чтоб вымолить божьей милости.
Останутся жить воины.
И те, кто будет командовать.
Вот так на свете устроено.
И незачем нас обманывать.