Хороший дождь прошёл –
и глянь-ка:
на небе радуга-дуга.
Вдруг вскинется,
как Ванька-встанька,
ромашка из-под сапога.
Ты на меня по ней гадала
и обрывала лепестки.
А мне-то что –
мне горя мало
среди ромашек у реки.
Глазуньею на сковородке
они напомнят лишь о том,
что спрятана четушка в лодке
и с колбасою есть батон.
Свою котомочку достану,
плащ расстелю на берегу,
а на тебя гадать не стану
среди ромашек на лугу.
Лишь солнца лучик ляжет робко,
как светлый лепесток живой,
на мельхиоровую стопку,
подаренную мне тобой.
Но чтобы сердце ровно билось,
не стану думать я о том,
что лишь на время затаилось
в нём,
как ромашки под плащом.
Гляжу я,
пропустив рюмашку,
не под ноги –
на небосвод:
мне ни к чему терзать ромашку –
её и ветер оборвёт,
и сдует лепестки на воду
или подъемлет к небесам...
Что мне гадать –
свою свободу
я,
не гадая,
выбрал сам.
И теша вольные замашки,
я вдаль гляжу из-под руки.
А кто-то мучает ромашки
и обрывает лепестки...