Я хожу беременным лет двадцать,
Мне уже родным стал токсикоз,
И пора родить или взорваться,
Устранив трагичный перекос...
Слушал я шушуканье соседей,
Создавая каменность лица,
Основным мотивом в их беседе,
Было: «Вот раздуло подлеца!»
Видел взгляды скорбные старушек,
У подъезда выстроившись в ряд,
«Он же как взорвется дом разрушит!»
Крестятся и тихо говорят...
Много лет уже в жару и стужу,
Обхватив руками свой живот,
Я три раза в день исправно тужусь,
Говоря себе: «Вот, вот, вот, вот...»
Никакое «вот» дела не движет,
Сохраняю свой большой объём,
Может плод на жизнь слегка обижен,
И мы вместе... но мы не вдвоём...
Сколько повитух и акушеров!
Я как вспомню, так накатит злость.
Да, они старались, но Мон Шера,
Выманить никак не удалось...
Все мы в этом мире постояльцы,
Наша жизнь мечты да миражи,
Мне давно привычно тычут пальцем,
«Ха! Смотри! Беременный мужик!»
Над моим весьма дурным примером,
Можно посмеяться и поржать,
Но!...Чтобы жизнь была не грязно-серой,
Надо бы таланты то рожать!