… в этот летний четверг я проснулся безумно рано от ясной мысли, что в субботу у них свадьба.
Эта мысль мгновенно лишила меня остатков сна, сделала трезвым и расчётливым, но я уже осознавал, что мне не решить проблему.
Тупик, из которого нет выхода – даже назад.
Всегда удивлялся утренним озарениям.
Ты не думаешь об этом с вечера, но вдруг утром отчётливо осознаёшь результат всей мыслительной работы за несколько дней.
Значит, ночью мозг не спит.
10 миллионов украл Лёшка – мне это было давно очевидно и не особо тревожило. Ну, украл, ну, взял, ну, потратил.
Разве это новость со времён Хаммурапи!
Лёшка был директором фирмы до меня и у него был роман с бухгалтером. И это тоже обычное дело.
В детстве, когда мне было лет 12, и я жадно читал любое объявление, у нас на вокзале в Конотопе висело «Их разыскивает милиция».
С трудом различимые фотороботы председателя и бухгалтера заготовительной конторы из сельхоз района. Бежали с кассой.
Куда тогда бежали? В Ялту, в Сочи, кто украл мало – в Бердянск.
Но здесь было иное.
Лёшка уволился, а я стал директором. Бухгалтер Ирина никуда не бежала.
Сегодня был четверг.
Во вторник я понял, что за полгода перед моим появлением с фирмы украли 10 миллионов рублей.
Я понял это очень быстро и легко, проведя экспресс анализ, которому не учат в институтах и на курсах бухгалтеров.
Но мне нужно было две недели, чтобы понять, где и как украли деньги.
У фирмы три банковских счёта, склады, договора и куча товарных остатков. Нужно всё проверить.
Где искать, неизвестно, потому что украсть можно везде, а лучше всего – отовсюду понемногу.
Я вызвал Ирину и показал ей свои расчёты.
«Ловко, – сказала Ирина, – буду знать».
«Где пропали 10 миллионов?», – спросил я Ирину.
«18-го января и 1-го марта были займы, – сказала она, а потом добавила, – в субботу у меня свадьба, а потом я хотела отпроситься на неделю. Поеду на море».
«Конечно, поезжайте», – сказал я, и пошёл проверять банковские выписки.
К вечеру я понял, что Ирина ничего не знала о 10-ти миллионах, а просто выполняла распоряжение директора.
Если бы она хотела скрыть хищение, то не сказала бы о займах.
Я нашёл бы их сам недели через две – не раньше, потому что стал бы проверять банк в последнюю очередь.
Слишком уж явно, когда деньги просто берут со счёта, а если берут, то сразу бегут куда глаза глядят.
Непричастность Ирины была очевидна.
Ничто не дрогнуло у меня в сердце.
В субботу у них свадьба, – думал я, – через неделю они вернутся и я поговорю с Лёшкой. Предложу ему покрыть недостачу. Он скажет, что растратил деньги. Пообещает продать машину, дачу. Я доложу на совете акционеров. В плане фирмы появится ещё одна строка. Ну, вызовут Лёшку, ну опозорят, ну начнут пугать. Мелочи жизни!»
Среда прошла в заботах, а в четверг меня с утра осенило – она же замуж за него выходит послезавтра!
То есть она ещё не знает, что у него нет машины и дачи, и вообще ничего о нём на самом деле не знает.
А я знаю о нём всё.
Знаю такое, что лучше бы мне не знать.
Он пришёл в фирму директором. Завёл роман с бухгалтером, через полгода украл 10 миллионов, но не смог бежать.
Эта жуткая подробность не давала мне покоя. Любой подлец и негодяй понятен, не менее понятен честный дурак, но таких насквозь понятных очень мало.
Мы встречаем людей в стадии роста или падения.
Что-то ещё есть хорошее в таком падающем человеке. Вот женщину, например, не может оставить в беде.
Украдёт деньги и церковь строит или в детский дом несёт четверть.
Но должен ли я сказать Ирине? Я ведь знаю!
Мне не с кем было посоветоваться, чтобы спасти свою грешную душу.
Наступила пятница, и я уже не мог носить это в себе.
Написать рассказ? (Почему это всегда помогает, кстати?)
У меня не было сил и времени.
Кому объяснить на словах? Был только один человек, который более-менее знал картину событий.
Он пришёл в фирму вместе со мной. Намного моложе меня.
Я должен был отдать ему документы в выходной день. Он приехал с женой.
Симпатичная пара. Мы шли по Москве и болтали.
Я рассказал им свежий анекдот.
— Скажите, какое впечатление на вас произвела Москва в период чемпионата по футболу?
— Был потрясён городом, уровнем обслуживания, культуры, отзывчивостью жителей. Не ожидал такого радушия!
— Откуда вы к нам прибыли?
— Люберцы…
Я позвонил Володьке, рассказал ему и спросил: «Говорить Ирине или нет?»
Он сказал, что перезвонит мне позже.
Через час он написал, чтобы я не говорил.
Насколько я разбираюсь в людях, он советовался с женой.
Когда мы шли по городу, его жена была посредине. Я говорил, она смеялась, а Володька хмурился и помалкивал.
Он не из разговорчивых. Ревновал, что характерно в таких случаях.