Опустевший перрон,
в городке захолустном далёком,
Я названье забыл,
да и в картах попробуй найти.
Там старуха одна,
в чёрном старом платке, кособоко,
К поездам, всякий раз,
ковыляя, пыталась пройти.
Я не раз и не два
проезжал через то захолустье,
Вновь к вагонам она,
ковыляла неловко с клюкой,
И при виде её,
накрывало печалью и грустью,
Не была ли она
моей вечной дорожной тоской.
И вот стоит она опять
передо мною,
Хотя прошло уже с тех пор
немало лет,
Старуха в чёрном,
только свет над головою,
Быть может нимб,
быть может чей-то силуэт.
Может это вдова,
та что мужа с войны не дождалась,
Ну а может быть мать,
сын которой пропал в лагерях,
То не их силуэт?
А быть может мне так показалось,
Над старухою той,
тенью бледной мелькал в фонарях.
Сколько этих старух
по России стоит на перронах,
Сколько их провожает
бегущие вдаль поезда,
Все гляжу я на них
через стёкла окошек вагонных,
И в дороге тоской
наполняется сердце всегда.
Стоит старуха та опять
передо мною,
Хотя прошло уже с тех пор
немало лет,
Старуха в чёрном,
только свет над головою,
Быть может нимб,
быть может чей-то силуэт.