я поднимаюсь по старой лестнице,
знаешь, Elzbieta, что-то должно случиться.
скрип продолговатых ступень
заставляет мое сердце скорее биться.
на часах, что нервно тикают день подряд,
мелкая стрелка показывает на osiem.
я поднимаюсь к тебе не спеша,
надеясь, что тебя не застала осень.
надеясь, что ты все еще верна,
надеясь, что книгу Грина читаешь
у плотно запертого окна,
и, обращаясь к небу, восклицаешь:
- Где бы не был проклятый Edward
я возвращения его дождусь!
знаешь, Elzbieta, если ты так не делаешь,
я, наверное, с этим смирюсь.
весь свой долгий и тяжкий путь
спрягал существительные по przypadkam,
не подскажите, стены, почему магистр наук
так на женский руки падкий?
почему он от Кракова до Варшавы
готов на коленях пройти километры?
готов белым мелом перечеркнуть
все существующие запреты?
коснувшись последней шаткой ступени,
я кинул взор на знакомую дверь.
она такая же, какой была недавно;
за этой дверью находится зверь.
отворив ее с эдаким скрипом,
моим глазам предстала дилемма.
и все последующие чувства
не опишет ни одна поэма.
я посмотрел на чужие вещи,
что лежали чертовски убого.
- Вы ждали не меня. Вы ждали
кого-то другого!
поднимаясь по старой лестнице,
знал. невероятное должно случиться.
кто бы мог предсказать,
что твоей крови суждено пролиться?
пришлось взять вторую бутылку,
коль первая разбита, любя.
и каждый следующий глоток
я делал за тебя.
о, бог, я же клялся, что брошу
и больше не стану пить.
кто бы мог предсказать, Elzbieta,
что мне суждено полюбить?
алкоголь по моим венам,
осколки в правой руке.
что я вообще нашел
в этом безвкусном коньяке?
не стоило, видимо, кричать
и бутылкой тебя бить.
кто бы мог предсказать, Elzbieta,
что
мне
суждено
полюбить?..