Наречённой ветру

Мохаве
Не впервой.

Хребет в осколки, в рот свинец, а труп – в канаву.
Ни свидетелей, ни судей,
И кричать о светлых чувствах
Эта тварь уже не сможет.

Только запах сигареты
Да печали оправданья
Для Единственной послужат
Основанием волнений.


Нет, впервые.

Ничего не забыл,
только сердце оставил
На переднем сиденье красной малолитражки.
Я однажды любил,
                предан был против правил,
Но Твой профиль сильнее,
                да на брюках ромашки.

Мне не будет прощенья, и не будет прощанья:
Только это признанье как дурное клише.
После выйду из круга с твоего позволенья,
Сохраню лишь живое Тобой вдохновенье
На отраду бессмысленно вечной душе.

Не впервой.