А в детстве я была отчаянной пионеркой. Однажды меня стыдили на линейке всего лагеря. Хотели даже выгнать. Но все по порядку.
Это был мой первый заезд, мне было 10-11 лет, я была юна и неопытна. Но мне повезло попасть в компанию бывалых пионерок. В первую же ночь мы пошли мазать мальчишек своего отряда зубной пастой. На вторую отважились измазать и соседний отряд. На третью… в общем, навыки мазания прокачивали еженощно. Нас пытались поймать и вожатые, и сами пионеры, особенно старшаки. Мир ловил меня, но не поймал…(с)
Через неделю наскучило. Приелось. И мы решили организовать ночной пир. Тем более, что в субботу был родительский день, нам навезли столько сладких вкусностей, что есть их в один рот было бы не по-пионерски. Кто-то предложил пригласить мальчишек. А почему нет? Не все же их, бедных, пастой мазать. Можно и подкормить.
И вот вечером после отбоя мы решительно сдвинули на середину комнаты все 10 тумбочек, накрыли это дело банным полотенцем вместо скатерти-самобранки и выложили все наши богатства: арбуз, дыню, виноград, печенье в ассортименте, компот в трехлитровой банке и размякший от жары вишневый пирог. Кукуруза в количестве трех кочанов скромно примостилась с краешку. Если не наедимся, можно будет поделить по-братски. Откусить каждому по одному разу, к примеру. Конфет было тоже маловато: штук пять, но шоколадных. Но жидких. Думали попросить вожатых положить их в холодильник, но вовремя передумали. Конфеты можно раскрыть с одного боку и выдавить каждому по капле на язык. Вкууусно!
В общем, мы подготовились. Теперь главное было – не спалиться. Поэтому мальчишки по одному с интервалом в минуту проскальзывали к нам и садились чинно на кровати. А поев, уходили, уступив место другим счастливчикам. Мы чувствовали себя хозяйками модного салона и занимали гостей разговорами. Через час пошли анекдоты. Про Чебурашку и Вовочку. И Чапаева, конечно.
И вот тут нагрянул обход. Почему-то не в полночь, как обычно, а раньше на четверть часа. Это была подстава. Расписание обходов мы выучили, как Клятву юного пионера. А тут такое…
Кое-кто из мальчишек успел юркнуть к себе, но не все. Трое самых тормозных оказались в безвыходном положении. Ничего не оставалось, как затаиться под кроватью. Почему-то моей и соседкиной. Они были сдвинуты, и три тощих пацана улеглись компактно: в тесноте, да не в обиде.
Вожатые прошли уже все отряды, заглянули к нам. Ну подумаешь, тумбочки посередине и едой пахнет. Родительский день же! А вот три пустых кровати у соседей напротив их насторожили. Послали гонца проверить туалеты. Нет. Побежали к морю. У нас в палате было слышно, как они выкрикивают фамилии. Ну, логично: если утонули, то по-любому должны откликнуться.
Плохо, что у дверей оставили часового. 20 лет под кроватью – шуточки в отличие от вечности в нашем случае. Почти всю ночь (ну ладно, час точно!) мы прислушивались к беготне под окнами и срывающимся голосам всех взрослых лагеря – от начальника до поварихи. Один из мальчишек не выдержал и пополз по-пластунски к себе. Нервы сдали, наверное. Да и фамилия у него была Беглец… Тут его и повязали.
Меня с подругой стыдили сначала на Совете Дружины, потом на общей линейке, а под конец отправили к начальнику лагеря. Бывший военный, он любил порядок и дисциплину. Моей подруге было 12, а выглядела она на все 13, а вот я ростиком не удалась: самая мелкая и в классе, и в отряде. И вот все, буквально все сокрушались: такая маленькая, а туда же! Пионер под кроватью! Какой позор!
Зато мы стали суперзвездами лагеря! Слава настигла сокрушительная. Не было человека, который не заглянул бы в палату с ухмылкой до ушей и вопросом: «А у кого мальчишек ночью нашли?» И с неизбежной реакцией на ответ: «И у этой мелкой?!» Это было обидно.
На дискотеках не было отбоя от кавалеров, так что под конец смены я реально перестала на них ходить. На дискотеки, конечно. Ну нафиг, простите мой пионерский. Каждый норовит спросить: «А который из троих твой?» Я стеснялась, а подруга на этот вопрос отвечала обезоруживающе – с высоты своего роста: «Все три! А ты тоже хочешь?» - и корчила зверскую рожу. В лучшем случае. В худшем могла и врезать с плеча. Мы ходили всюду вдвоем, а если точнее - с хвостом из обожателей и преследователей, которые периодически выясняли отношения. В общем, регулярные межотрядные побоища дополняли наше пионерское расписание и разнообразили досуг.
Вожатые не знали, что с нами делать. Начальник придумал написать письмо родителям и выгнать из лагеря как злостных нарушителей дисциплины. Нас вызвали для последнего разговора.
Я готова была разреветься, но Танька (так звали подругу) сдвинула брови и зашипела: «Не дрейфь!» Честно говоря, тут я не знала, кого следует бояться больше. Танька была всегда рядом – и днем, и ночью – на соседней кровати. А взрослые присутствовали в жизни не так часто.
И подруга произнесла короткую, но пламенную речь.
- Делайте, что хотите!- это вообще было любимое ее выражение. Если Танька начинала с него тираду, следовало опасаться последствий своего вольнодумства. - Можете писать родителям! Но я всем расскажу, что дети в лагере не доедают, поэтому вынуждены всю неделю питаться тем, что родители привезли. А к этим бедным мальчишкам родители не приехали. Вы поглядите, какие они тощие! Особенно Беглец. Мы не могли не накормить их. Это было бы не по-пионерски! – и сдвинула брови еще сильнее, так что я испугалась за взрослых не на шутку.
Не думаю, что они вообще ожидали такого поворота. Я стояла рядом с открытым ртом и внимала с благоговением. Танька на всю жизнь стала моим кумиром. Неподкупная справедливость и яростная честность в одном флаконе! Какова, интересно, ее судьба? Сейчас, вглядываясь в лица провозащитниц, я ищу в них черты этой отчаянной девчонки. Такой талант не мог пропасть даром.
А вы как думаете?