Один кабан, не столь из-за ума,
А было бы сказать точней из-за дородства,
Поставлен был зверями управлять на воеводство.
И вот, имея столь высокий чин,
Он жил себе бездельем пробавляясь,
То в паре с другом-хряком, то один,
А воеводством никогда не занимаясь.
Бежит такой кабанчик со дружком,
Что лет шестнадцать был совхозным хряком,
Лоснятся оба, хвостики крючком,
Из важных дел - гнилое если где, погуще мазать лаком.
Но вот приблизилась нелегкая пора,
Над воеводой этим вдруг сгустились тучи -
По воеводству вече - типа выбора,
И мысли кабана всё время стали мучить:
- Ведь может статься, звери встанут на дыбы,
Такие ж есть сейчас, что власти не боятся,
Припомнят всё, и то как я валил дубы,
Чтоб к желудям общественным добраться.
С них станется, коль на меня попрут -
Затопчут в миг и разорвут на этом вече,
Там волки есть такие - враз сожрут.
Друг-хряк, такие слыша речи,
Вступился - Не спеши хвостом трясти,
Бог даст, похрюкаем и дале.
У них самих сейчас согласье не в чести,
Друг друга звери всяк перемарали.
А то и правда – говорит кабан дружку -
Какое ж вече может быть покуда драчка,
И оба в травку завалились на лужку,
Довольные решенною задачкой.
И у людей такое - если не дружны,
Когда готовые друг другу сделать гадость.
Тогда при власти остаются кабаны,
Конфликты меж людей им будут только в радость.