Черною пахотой,
тихо и нехотя,
прямо, не кромкою
идут незнакомые
люди ко мне.
Идти по не сеяному,
зорькой осеннею,
словно осмеянным,
тяжко вдвойне.
Может им надобно,
может за ягодой,
может с наградою,
кто-то их ждет?
В стенах не колотых,
солнце на полочках
с медью и с золотом
в доме живет.
Негромко, не смелая,
песнь колыбельная
над маленькой Лелею
нежно плывет.
Пишется, дышится,
шорохи слышатся,
солнышко рыжиком.
Жена над малышкой поёт.
Небо разгладилось,
в доме наладилось,
печка натоплена,
Спас на стене.
В поле, за окнами,
пашней, не около,
пахотой свежею,
будто на съезжую,
идут незнакомые
люди ко мне.
Подходят, и радуюсь,
встречу, как надобно:
хватит и лавок, и шуб.
Накормим, укутаем,
умолим беспутного,
озябшему сбросим тулуп.
Виновного, правого,
черного, крапова
проводим в покои для сна.
Только бы ладилось,
небо разгладило
тучи кудельные...
Песнь колыбельную
пела жена.