Послевкусие

Привет. Я давно не писал тебе. Мне было плохо, - но это не ново, ты это и сама знаешь. Я наконец прочёл книгу, о которой так много тебе говорил. Да, это та, которая с вишнево-зеленой обложкой. Кстати, на ней была маленькая наклейка в правом нижнем углу, мол эта книга только для лиц старше восемнадцати. А ты ведь знаешь, мне уже давно больше. Внутри точно больше. Я стар. Ещё, после пары дней название и имя автора слезло, что называется. Вот так сейчас печатают книги. Золотая надпись стерлась почти до половины. Но это не так важно. Это для тебя всегда большое значение имела обложка и твёрдый переплёт. Для меня же - то, что внутри. Я всегда был человеком слов, ты же - человеком вида. И всем этим видом ты это показывала. Ты уже давно потеряла свою особенность, давно отдалась кому-то или чему-то столь незначительному, что и сама уже не помнишь кому и чему. Да все мы потерялись, это очередная банальщина. Я всегда с недоверием смотрел на людей, которые довольны жизнью. Потому что я знал их жизни. И я знал этих людей. А смотря на эти жизни, я про себя думал «ты серьезно этим доволен, мужик?» или что-то вроде этого. Все эти люди, которые мне встречались, просто были ничем. А тот, кто был кем-то свернул не туда. Ну или же туда - погоня за деньгами, отдыхом и развлечениями, наверное, того стоила. Для них точно. Я изредка говорю с ними. Чаще, конечно, слушаю. Весь этот бред о внешности, бред о жизни знаменитостей, бред о политике. Бред о вещах, которые никак с этими людьми не соприкасаются. Им бы просто поговорить. Да и мне тоже. Поговорить с самим собой, в стол что называется. Так вот, я тебе соврал. Я ещё не дочитал её. Осталось около тридцати страниц. Но мне очень нравится. То, чего я хотел. Вот закончу это письмо и примусь дочитывать. Я не спешу, потому что знаю, что после окончания все изменится. И я не буду тем, кто начинал это письмо. А ты, надеюсь, останешься такой же, как с первого слова. Ты будешь меня любить. И я буду. Даже после тысячи книг.