Потоком вышло из меня на стол к гниющим объедкам,
Перебродило в трупный яд из сотни липких объектов
Грехопадения. Наверное я был не настроен,
Мой механизм не проработали те самые трое:
Отец и Сын и Дух Святой. Слепой ищу я покоя
В зловонных внутренностях страх из детских травм перегноя.
Перетирая всё плохое в пыль иного порядка,
Я забиваю кулаками до беспамятства "пятку".
Вдыхаю дым, как сладкий сон, я не хочу пробужденья,
И снова липну вунисон к объедкам грехопаденья.
Мои конвульсии раскатами меняют реальность.
Набита ватой между платами индивидуальность,
Зарыта в бурый чернозём. Я жрал её, как таблетки,
И дрался с чёрным вороньём за право пи*дить объедки.
Моя борьба нобратима, как умерший ребёнок.
Моя рутина - карантин в инфекционном, с пелёнок.
Разбиты локти и колени, но надежда по вене
Течёт как белое вино по глоткам жён на измене.
Они хохочат до истерик в петлях на табуретках,
И я по-новой нахожу их в этих липких объедках...
Грехопадения.
2018 г.