Мне крылья ломали... росли, их ломали...
И вот я стою, крыльев нет;
Грязным ботинком пух белый втоптали,
Шрамы ссаднят, их укрыл тонкий плед.
Там кровь запеклась, легкий зуд остается.
Последним пером я в чернила мокну,
( погасло лениво холодное солнце),
Но даже его сама в пропасть толкну.
Я больше не ангел, а грешный, наземный;
Утопший в быту, вросший словно на век
В шрамы от боли и плед, что до тлена,
Беглый от счастья простой человек.