***
Оглянулся вокруг – только небо,
ни опоры в нём нет, ни границ,
лишь сверкают, насыщены гневом,
тучи отсветом близких зарниц.
Пустота без конца и без края,
в небе ветра крепчающий вой.
Воронков беспокойная стая
устремляется в страхе домой.
Капли густо ложатся на землю –
и в минуту на шквальном ветру
гнётся наземь пожухлая зелень,
чьи ростки пожелтели в жару.
Из дупла придорожного дуба,
ошалев от косого дождя,
два сыча обречённо и тупо,
намокая, наружу глядят.
Струи плотно сплетаются в ливень,
мчат потоки воды по полям.
От песка и коричневой глины
пожелтела в округе земля.
Небо стало светлее и выше.
Громыхнула гроза и ушла.
Понял сыч о ненужности крыши
и взлетел из родного дупла.
А сычиха его провожала,
и успела увидеть она,
как по радуге юной взбежала,
тонким рогом сияя, луна.