Часть 5
Ильмаа, прикрыв глаза, неожиданно перенеслась в то, кажущееся столь далёким, время, когда ей было не более десяти лет, заново переживая события…
Однажды, гуляя по лесу и собирая грибы-лисички, девочка забрела в такую глушь, что думала – уже и не выберется. Кроны деревьев, смыкаясь высоко-высоко над головой, всё плотнее и гуще сплетали свои ветви, и лучи солнца едва проникали в темную чащу.
Дороги или хотя бы тропинки давно уж не было видно, местность становилась болотистой и Ильмаа то и дело погружалась по щиколотку в вязкий грунт, а вытащив ножку, искала потом сабо. В конце концов, пришлось сабо снять, и продолжать путь босиком, что само по себе было ужасно неприятно, потому что казалось, будто в этом серо-зелёном мессиве живут какие-то маленькие кусачие твари, которые только и ждут, когда на их острые зубки попадёт добыча. Девочка не могла понять в какую сторону нужно идти, и окончательно выбившись из сил нашла сухое местечко у старого толстого дерева. Она присела там, вытянув грязные ножки, готовая заплакать от собственного бессилия и страха. Чтобы хоть чем-то себя занять и отвлечься от невесёлых и пугающих мыслей, Ильмаа начала потихоньку ковырять палочкой кору дерева. Толстый ствол был покрыт серым лишайником с изумительными золотыми точечками, и какое-то время девочка внимательно разглядывала эту красоту, притаившуюся в тени мрачного леса, и думала, что из лишайника могла бы получиться очень красивая брошь к ее наряду, как вдруг услышала мерное журчание.
Прислушавшись, она поняла, что это журчит ручеёк, протекающий где-то за деревьями, и он может быть её спасением. Ильма быстро поднялась, несмотря на усталость, поспешив на мурлыкающий звук текущей воды, и вскоре глазам ее предстал неглубокий ручеек, неизвестно откуда перекатывавший свои прозрачные воды, и устремлявший их тоже неизвестно куда. Ильмаа зачерпнула ладошками воду и стала жадно пить, потом еще… И вдруг подумала, что если пойти вдоль этого ручейка, следуя течению, то обязательно куда-нибудь можно прийти. Очень возможно, что где-то у берега будет маленькая обитель, где её примут, и укажут как найти дорогу к дому. Ильмаа медленно пошла вдоль ручья, прислушиваясь к его незатейливой песенке, и настроение её волшебным образом настолько улучшилось, что девочка начала подпевать и, заодно, собирать маленькие лесные цветы. Вначале их было совсем немного – не росли они в такой глубокой лесной тени, но Ильма заметила, что ручей становится всё шире, лес расступается и цветы попадаются все чаще и чаще. Неожиданно открылась взору залитая закатным солнцем поляна с милым, словно игрушечным домиком с расписными стенами и яркими окнами из цветного стекла, отражавшими солнечные алые блики. Ильма обрадовалась и ускорила шаг, и лишь только подошла и взялась за дверное кольцо, как двери отворились, и навстречу ей вышла высокая черноглазая женщина неопределенного возраста с густыми, распущенными по плечам роскошными серебристыми волосами. Длинное платье, плотно облегающее тонкую талию, расширялось к подолу подобно колоколу и колыхалось при каждом движении, словно живое. Но самым удивительным в этом платье была ткань – разноцветные шёлковые лоскутки, сшитые один с другим, наподобие пэчворка. Каждый лоскуток был со своим рисунком, он сиял и переливался , источая слабое свечение и Ильмаа даже показалось, что изображенные на кусочках ткани цветы, птицы, фигуры животных и людей движутся, словно живые.
Женщина совершенно не удивилась забредшей в такую глушь девочке, а лишь сказала на незнакомом мелодичном языке, который Ильмаа почему-то понимала - «Ты вовремя» - и знаком пригласила ее в дом.