Я говорю: "Опять этот дурацкий дождь" --
И тебе не нравится это.
Я говорю: "Мне надоело смотреть в это дурацкое окно" --
И тебе не нравится это.
Мне не нравится жара, куриный суп,
твои упрёки, злое молчание,
да и вообще мне сейчас ничего не нравится.
Но ведь любой человек
имеет право
жаловаться,
расстраиваться,
огорчаться,
даже плакать и реветь -- о ужас! --
реветь, как дитя, --
потому что человек живой,
потому что у него есть сердце,
мозг,
душа,
потому что любого когда-то обидели,
плюнули в душу,
и теперь ему стало с руки
(а может, и привычно)
хандрить,
ныть,
не признавать вечно улыбающихся (что бы у них не случилось),
не любить Новый год с его огромными
Синими ёлочными шарами
из хрупкой пластмассы,
и жаловаться на противный дождь.
Но ведь это его право,
хотя нам надо кончать
С дурными привычками: это
есть горящая спичка, которую ты подносишь
к своему лицу,
и твои высохшие слёзы
могут быть такими же блестящими,
как радужные следы бензина на мокром асфальте
плачущего города,
где глухи не только бетонные стены,
кожа деревьев, замурованная в смертельно-белую краску,
сине-зелёные лужи
и озлобленные лица на плакатах, --
но и все остальные.
Глухи...