Рубин Форман всегда гордилась тем, что рано повзрослела. В каком смысле? Да во всех сразу.
Она была из тех девушек, которых вряд ли хотят видеть в невестках. Волновало ли ее это? Да ни капли.
Родителей не слушала. Курила. Могла спокойно выпить. Первую татуировку сделала в тринадцать. Девственность потеряла в пятнадцать с молодым учителем математики — не за оценку, а просто потому, что хотела. Девушка вообще терпеть не могла какие-либо ограничения. Сейчас ей двадцать два года и… она ни о чем не жалела.
Рубин всегда была другой, отличаясь от обычных девушек, которые мечтали о принцах и красивых платьях. Не только в плане своих грез, но и даже во внешности. Высокая, как для девушки — метр семьдесят семь сантиметров. Небольшая грудь, волнительная линия бедер, нет лишнего жира — возможно, ее фигура никогда не была идеальной, как у моделей с обложек глянцевых журналов, но, не смотря на это, Рубин всегда притягивала взгляды мужчин. В ней не было ожидаемой хрупкости, что присуща девушкам от природы, скорее, в ней ощущалась властность, дикость, что-то животное опасное, но вместе с тем безумно притягательное. Черты лица лишены утонченности, они резковаты: большеватый нос, пухлые губы с серебряным маленьким колечком в нижней, необычно большие серо-голубые глаза в обрамлении черных ресниц, высветленные черные волосы до светло-русого цвета, покатые плечи исписаны черными чернилами, которые уже не удастся свести без шрамов — не красавица, но что-то в ней определенно было.
И сейчас Рубин сидела на потрепанной кушетке в своей съемной квартире-студии, разведя ноги в стороны. Пальцами коснулась горящего клитора, словно бы в попытке успокоить его. Девушка могла дать своему телу оргазм, но это не то, чего она хотела.
В голове, как назло, пронеслись воспоминания недельной давности.
«Вечеринка младшего брата. Море алкоголя. Клубная музыка била по барабанным перепонкам, не хуже любой автоматной очереди и гораздо прицельнее, стоит заметить. Темнота рвалась на лоскуты под напором неоновых огней и самых разных прожекторов. Все рябило, мигало, пульсировало… Пьяные тела старшеклассников дико извивались, по какой-то глупости называя свои предсмертные конвульсии танцем. Ухающие басы проникали внутрь заражая собой, заполняя без остатка, учащая пульс, разгоняя кровь быстрее по венам так, что хотелось дергаться, двигаться, прыгать.… Да, что угодно! Лишь бы на месте не оставаться. Рубин не присоединялась к общему веселью, просто стояла в отдалении, сжимая в руке банку пива, что цедила уже четверть часа. Пьяна она не была, но общая эйфория захватывала воздушно-капельным, словно бы девушка махнула текилу, не глядя, а потом залихватски запила ее шампанским. В какой-то момент к ней подошел лучший друг ее брата — Ангес Коулман. Ему всего семнадцать, недавно исполнилось, но он уже был с ней одного роста. Тело молодое, гибкое, правда, чуточку костлявое. Свободная белая майка открывала соблазнительный вид на острые ключицы. Черные брюки обтягивали крепкие длинные ноги, на которых крепилась упругая задница — почему-то в голове пронеслась совершенно глупая мысль о том, что обладателю такой задницы совершенно точно нельзя в тюрьму. Красавец… Правда, красавец этот был под градусом. Нет, не безнадежно пьян, а именно хмельной. Рубин с ним о чем-то говорила. Мгновение. Девушка не могла вспомнить, что именно произошло, но ее губы оказались на его губах — она и сама не ожидала этого от себя. Это даже нельзя было назвать поцелуем. Так, скользящее касание, не больше. Сердце от чего-то зашлось в рванном ритме. А затем девушка захватила его верхнюю губу и чуть потянула, слегка прикусывая. Это опьяняло гораздо сильнее, чем так и недопитое пиво. Ангес дернулся резко, неожиданно, схватил ее за плечи, запустил ладонь в спутанные светлые волосы и заставил откинуть голову назад. По всему телу девушки пробежала горячая, обжигающая волна. Парень, совсем еще мальчишка, впился в ее губы, жадно, совершенно не умело, что яснее ясного говорило о том, что опыта во всем этого у него практически не было. Рубин лишь раскрыла губы, позволяя углубить поцелуй, направляя его. Ей стало совершенно все равно, сколько его одноклассников увидят их и будет ли в их числе ее младший брат. Поцелуй прервался почти так же внезапно, как и начался. А потом девушка услышала то, что никак не ожидала услышать от перевозбужденного подростка со смехотворной выдержкой: „Ты проведешь со мной ночь?“. Любой другой бы на его месте вообще бы ничего не спрашивал, просто облапал бы и полез в трусы, торопясь присунуть. А Ангес поинтересовался ее желаниями, не грубо и для галочки, а как-то странно вежливо. Это ли стало причиной того, что уже минут через пять они оказались на втором этаже дома, где жил ее брат, в одной из гостевых спален? Рубин не знала. Она просто так захотела. Каждое его прикосновение отзывалось внизу ее живота, заставляя сильнее сжимать ноги, чтобы погасить пожар, который разгорался так не к месту и не ко времени. Она как сейчас помнила… Его лицо горело, зрачки расширились, сделав глаза почти черными и как-то таинственно сверкающими, а губы припухли от того неуклюжего, но страстного поцелуя. Ангес был чертовски притягателен именно тогда, именно в тот момент. Поэтому Рубин и решила отдаться этому малолетке. Мало ли вообще глупостей совершалось под влиянием момента? Бесконечное множество… Его член оказался красивым, если подобное слово вообще применимо к конкретной части тела. Гладко выбритый, длинный, можно даже сказать изящный, перевитый венами, с красной головкой на конце и… твердый, как камень. Рубин с трудом оторвала взгляд от него, что возбуждало парня еще сильнее. А дальше последовал поцелуй, снова не очень умелый, но иссушающий. Рубин знала за секунду до того, как это произошло на самом деле, что он подхватит ее на руки и одним рывком войдет в нее, насаживая на свой член. Девушка не сдержала вскрика, который был тут же задушен на корню очередным поцелуем. Никакой прелюдии, никаких ласк. Просто обычный быстрый перепих движимый животными инстинктами, что есть в каждом. Ангес с каждым разом вбивался в нее все глубже, буквально втрахивая в матрас, на котором они в итоге оказались. Ею овладевали ритмично и безжалостно. Пальцы парня нашли клитор девушки, он надавливал, массировал, заставляя этими нехитрыми действиями Рубин прогнуться в спине практически до хруста. Светлые волосы спутались, пара прядей прилипли к лицу. Она не здесь, она там, внизу, следует за его пальцами, за размашистыми, с оттягом, ударами члена. Голос охрип от стонов. Рубин впервые ощущала себя такой… необузданной, первобытной. Она не здесь. Глаза ее закрыты. На языке вкус железа, а на губах пятнышко крови, от прокушенной губы Ангеса. Тело ритмично движется. Вперед-назад, вперед-назад. Движения ускоряются, хотя казалось, что быстрее уже невозможно. Мгновение. Взрыв сотрясает тело девушки. Она чувствует, как его член сокращается в ней, и от этого ощущения обостряются во много раз. В голове мелькает лишь одна осознанная мысль о том, что хорошо, что она пьет противозачаточные.»
Рубин изогнулась, прерывисто выдыхая.
Самоудовлетворение никогда не было ее коньком. Это как сахарозаменитель. К чему он, когда есть возможность получить оригинал? Тут так же.
Она хотела этого мальчишку. Рубин понимала это достаточно четко. Только вместе с тем девушка противилась подобному желанию. К чему ей малолетка, когда она может получить любого, кого пожелает? Поэтому все эти «грезы» необходимо было прекратить.
Тишину квартиры разорвала трель мобильного телефона. Рубин тут же наскоро вытерла руку салфеткой и потянулась за ним. Номер, к сожалению, не определился. Однако девушка все равно ответила.
— Рубин у телефона, — своеобразно поприветствовала она неизвестного.
— Это я… — знакомый голос. — Ангес. Я внизу. Спустишься?
На мгновение девушка застыла. Она никак не ожидала того, что он придет к ней. Нет, конечно, это было лестно и все такое. Но… Поэтому-то с малолетками она дел и не имела, не из-за их неопытности, а из-за их привязчивости — в этом все дело.
— Ты зачем пришел? — вышло немного грубо. — Думала, ты сообразительный малый и поймешь, что я не заинтересована в продолжении.
— Тебе сложно спуститься?
***
— Отпусти меня, слышишь?! — зашипела рассерженной кошкой Рубин.
А ведь девушка предполагала, что все так выйдет. Правда, и она хороша. Как вышла, так и застыла.
Ангес был особенно красив. Алая шелковая рубашка ему необыкновенно шла в сочетании с обтягивающими черными джинсами — так и не скажешь, что ему всего семнадцать. Сам парень словно бы с обложки журнала сошел.
Рубин невольно пробила дрожь. Кто бы что ни говорил, а память у тела феноменальна. Девушка будто бы вновь ощутила его крепкую хватку на себе. А еще его глаза… Да, Ангес был в сексе почти что новичком, искусным и внимательным любовником его назвать было нельзя. Но… как он смотрел! Он смотрел на нее так, словно бы уже овладел. Рубин на мгновение почудилось, что он в ней, от чего ее дыхание сбилось. Ей было и жарко и холодно одновременно. И она пропустила тот момент, когда Ангес сократил расстояние между ними, нахально положив девушке руку на талию.
— Отпусти меня!
Он взял ее за предплечья и резко притянул, вжимая в себя. Рубин попыталась вырваться, сопротивлялась, но все тщетно. Хоть ему и было всего семнадцать, но он был значительно сильнее ее.
Ангес без спроса впился в ее губы. Но девушка не поддалась, лишь сильнее сжав их, не давая никакой возможности углубить поцелуй. Мгновение. Она ойкнула, чем и воспользовался парень. Рубин почувствовала вкус собственной крови — прокусил губу, паршивец! Поцелуй был грубым, словно бы был попыткой отомстить за то незначительное сопротивление, которое она ему оказала. Рука парня вновь легла на ее талию, сжимая ее. А в мыслях Рубин было лишь одно: «Кому какое дело до того, что он малолетка? Он чертовски горячий малолетка! И хорош в постели, не смотря на то, что сын священника. Так почему бы и… да?» — отказывать себе в желаемом Рубин уж точно не привыкла и привыкать не собиралась.
— Может, зайдешь? Попьем кофе? — прошептала она, облизнув в миг пересохшие губы.
И плевать, что у нее дома нет кофейника. Зато кровать у нее просто огромная.